В стакан – глинтвейн,
На ноги – тёплый плед.
Ни лучика, ни неба голубого.
Ноябрь.
Уже желаний нет,
И что просить не знаю я у Бога.
Вот бабы просят деньги и любовь.
Просил я это тоже,
только в мае.
Жаль, позабыл так много русских слов,
А Бог мой лишь по-русски понимает.
Я у Него один,
другие – у других.
Мой Бог, как я, застенчивый и странный.
Он грустен в ноябре, всё – чих да чих,
И греет руки, сунув их в карманы.
Весь день сегодня будет моросить.
А телик - бу-бу-бу по-тарабарски.
Желаний нет,
мне не о чём просить.
Сидит мой Бог без дел в соседнем парке.
Сбегает дождь с Его густых с седин,
Повисли кудлы – мокрые верёвки.
Себе под нос:
«Он у меня один», -
Бог скажет и вздохнёт по-стариковски.
«Ненужным стал.
Вот так – трудись, живи…» -
Всплакнёт мой Бог
и босым – по газону.
«Ну ладно, дай мне бабок и любви», -
Я, сжалившись, скажу по телефону.