Осознал я когда, что тебя не вернуть,
Интенсивней собачьего лая
токи нервные с пальцев пытался стряхнуть,
в чётках бусинки-жёлуди мая.
Кто-то паданцы с дуба на нитку собрал,
да и бросил - пускай пропадает!
Гладкий слой скорлупы горький плод облегал.
Так оно зачастую бывает.
Шаг за шагом частил, как за выдохом вдох,
как тик-так, бессознательно. Следом,
не на миг не смолкая, бежал кабысдох,
укусить порываясь при этом.
Поле в грязь превратилось. Недавно вдвоём
где-то здесь в никуда с головою
одуванчиков ауры млечным путём
мы рассеяли страстно с тобою.
Для чего? Чтоб, держа на плечах небеса,
изнывать мне, что делать не зная:
Космы рвать на себе? Успокаивать пса?
Пальцы стискивать, жёлуди мая?
Их, сорвав со шнурка, чтоб в петлю не залезть
или в омут по лешему следу,
Продолжая идти, начал рушить и есть,
ощущая: в них горечи нету!