Из сборника «Rhymes of a Red-Cross Man» (1916)
WOUNDED
РАНЕНЫЙ
Как это странно. Год всего назад
Казалась жизнь обычной и рутинной.
Имел работу я, зарплату, и был рад
Своей судьбе такой банальной, но счастливой.
А что плохого, если сам ты при делах?
Когда размеренно проходят дни за днями
В трудах и в хлопотах, в весёлых вечерах
С любимой трубочкой, с бокалом и с друзьями.
Так дней привычных проходила череда
В кругу семейном, средь созданий светлоликих.
Вдруг, как воздушный шарик, лопнула мечта
И оказался я на Сцене Дел Великих.
Теперь лежу я и кричу в кровавой стыни —
Тот, кто был клерком в москательном магазине.
И с этой драмой не сравнятся образцы
Прочтённых мною книг, лежа на бранном поле
Под звёздным небом, что подпёрли мертвецы,
И, видно, мне не миновать подобной доли.
Я ранен в руки, в ноги, в лёгкие и в бок.
И рад чертовски, что я в голову не ранен.
Но я спокоен, не испытываю шок,
Лишь удивлён тому, что мир немного странен.
Со мною рядом трое мертвяков, —
Да, трое «гуннов», трое немцев, павших в битве.
Но ныть не стоит средь поверженных врагов.
Наверно, лучше будет вспомнить о молитве.
Как эти парни оказались в этой свалке? —
Они, как сельдь, замаринованная в банке.
И вот я здесь; такого я не ждал.
Во время боя пули жалят словно пчёлы.
Где воздух пышет как расплавленный металл,
Но ты плюёшь на эти взрывы и уколы.
Бьют по тебе. И остаётся смерти след.
Товарищ твой идёт вперёд, ступая смело.
Ты повернулся — а товарища уж нет.
Ну, почему он плохо делал своё дело?
И смерть повсюду низвергают небеса.
И под ногами смерть; и ты сам еле дышишь.
Ты потрясён, и залил пот твои глаза.
Кричишь ты матерно, но голоса не слышишь.
Война — игра, она рулетка для судьбы.
Повсюду дым; ты попадаешь прямо в пекло.
Земля, как дикий конь, взмывает на дыбы,
И над тобою дождь из камня и из пепла.
Бьют по тебе. Но почему-то страха — нет.
И пулемёты всё строчат очередями.
И красный, жёлтый, чёрный дым скрывает свет,
Свистит шрапнель, и небо грохает над нами.
Бьют по тебе. Но вот «колючка» сметена.
Земля в крови и вся в воронках от перунов.
Траншея чёрная убитыми полна —
Одна из первых оборон проклятых «гуннов».
А впереди вторая линия… Враги
Бьют по тебе, а ты беспомощен, как кроха.
Воронки, проволока, кровь и мертвяки.
(Одна обмотка развязалась — это плохо).
Ты ослеплён и ты, как будто, одинок.
Но нет, товарищи есть справа, и есть слева.
Но вот на землю пал ближайший паренёк,
Его лицо всё перекошено от гнева.
Но вот второй оборонительный окоп.
И в нём противника «уложенная» рота.
Пожжённых больше там и больше кто усоп…
Ребята, сделана прекрасная работа.
А вот и третий ров виднеется во мгле.
А ты всё думаешь, ногой ступая в лужу,
Что вот обмотка волочится по земле.
И за глоток воды готов продать ты душу.
Ты удивлён тому, что до сих пор живой.
И в этом грохоте себя ты не жалеешь.
Вступая в схватку, ты как будто сам не свой —
Ты убиваешь, сокрушаешь, колешь, режешь.
Ты видишь красный цвет, то кровь на рукаве.
Шальная пуля вдруг царапнула за шею.
Но глянь! «Колючка» снова видится в траве.
Тебе туда, как бы то ни было — в траншею.
Твоя обмотка зацепилась за шипы
И ты упал. Возможно, это жизнь спасает.
Ведь там мешки с песком, за ними видно лбы,
И каждый лоб в тебя прицелено стреляет.
Но ты ползёшь, и ты бросаешься вперёд.
Твои товарищи орут, ступая следом.
Ты бьёшь штыком, и ты кулак пускаешь в ход.
Ура, победа! Вдруг качнулся мир под небом.
Триумф пропал… Ты спотыкаешься опять…
Обмотку чёртову пора перемотать!
Я здесь один. Пора подумать, как мне быть,
Соорудив себе стену из мёртвых «гуннов»,
Чтоб от свинцовых пчёл себя огородить,
От их укусов, под трупак себя засунув.
Теперь я думаю, когда за мной придут.
Придут с носилками ребята-санитары.
И, может быть, они мне жизнь мою спасут;
И я смогу перенести войны удары.
Что ж, если выживу, то буду счастлив я.
Ни одному я не завидую монарху.
Я натиск выдержал, и я горжусь, друзья,
Что у меня был звёздный час, пойдя в атаку.
Она даёт простым парням любой страны
Вкусить всю славу и романтику войны.
Война, конечно, это ад, но также — рай.
В ней человек себя познать вполне способен.
Она даёт оценку и ведёт за край
Людских возможностей, где человек не волен.
Она раздует пламя в нём, когда б оно
Горело б в этих серых днях, по крайней мере.
И учит жертвовать собой, не пасть на дно, —
А также стойкости и мужеству, и вере.
Война — прекрасна. И я рядом с мертвецом,
Один из раненых и выживших во взводе,
Жду санитаров, весь напичканный свинцом…
Привет, ребята! Вы меня не подберёте?..
Дай сигаретку, ходит кругом голова…
Мы взяли Буасель! Твои слова
И мёртвого заставят рассмеяться…
Я буду жить, чтоб продолжать сражаться.
Перевод: Константин Николаев http://www.stihi.ru/2018/11/14/7033