Холстомер и Рембо
Янис Гриммс
(Из тетр. «Литфак»)
1.
«Он БЫЛ стар, они БЫЛИ молоды; он БЫЛ худ, они БЫЛИ сыты; он БЫЛ скучен, они БЫЛИ веселы. Стало БЫТЬ, он БЫЛ совсем чужой, посторонний, совсем другое существо, и нельзя БЫЛО жалеть его. (…) Но ведь не виноват же БЫЛ пегий мерин в том, что он БЫЛ стар и тощ и уродлив? Казалось бы, что нет. Но по-лошадиному он БЫЛ виноват, и правы БЫЛИ всегда только те, которые БЫЛИ сильны, молоды и счастливы, те, у которых БЫЛО всё впереди…» (выделено прописным шрифтом мною. – J.G.). И это только один фрагмент из четвертой главы "Холстомера".
2.
От толстовских вариаций глагола "быть" голова кругом идёт. Все пишут о могучем гении Толстого, и на этом фоне как бы теряется скромное мнение 1,5 процента критиков, указывающих на неизбывное, особенно в многостраничных произведениях, толстовское косноязычие. Оно, это косноязычие, безусловно, проистекает от воистину безбрежного многословия. Примерно, такого же, как у Гомера, - сказал бы я, добавив в критическую массу критических голосов свои полкопейки.
3.
Ну, скажите честно, кто из вас читал «от и до» гомеровскую «Илиаду», кто прочёл «список кораблей», число коих более полутора тысяч, хотя бы наполовину, как лирический герой Мандельштама? И кто из вас дочитал хотя бы до половины «Войну и мир» без той досады на авторскую словоохотливость, каковая (досада) абсолютно непредставима, когда мы читаем Чехова, Бунина или Набокова?
4.
Толстой как великий писатель мастерски отвечает на вопросы «кто», «что», «где», когда», «каким образом», «при каких обстоятельствах», «с какой целью» и «почему». Но «как» он это делает! А делает он это, сплошь и рядом, не как мастер, но как подмастерье. Читать этого классика, «всё сподряд», как говорили в его времена, продираясь сквозь непроходимую чащобу случайных слов, некоторые из которых похожи на заросшие мхом пни, – пытка, сродни средневековым истязаниям водой, огнём и железом. Впрочем, то же самое можно сказать о некоторых современных классиках – гениях постмодерна.
5.
В 19-страничном (А5) произведении Виктора Ерофеева «Рембо как Рембо» слово «был» встречается всего два раза, слово «было» – один, а слово «Рембо» – 3717 (три тысячи семьсот семнадцать) раз. Да уж, кажется, в наши времена пытка словом превзошла своей жестокостью jus infinitus (беспредельное право) средневековой инквизиции.
Эллен Бали
инквизиция словом
у Ерофеева и Толстова
праправнук его пропагандит
извилины хитро нам гладит...
15.11.2018 10:19
***
рембовидные
писатели затмили
старых классиков
как и пропагандоны
достойных цицеронов
Янис Гриммс 15.11.2018 13:32
***
в гробу перевернулся Цицерон...
Эллен Бали 15.11.2018 16:26