Снова вводишь чернила, как снадобье,
Исподлобья бросаешься мыслями.
Я ты знаешь, что ты очень слабая?
Ты прогнулась под волей Творителя.
…………………………………………………………
Искореженный, взломанный, взвешенный,
Неисправный, пустивший трещину,
Мой рассудок, истошно собранный,
Посадил себя в клетку за шторами.
Он прикажет, а руки исполнят,
Взяв чернильные рельсы за шпалами.
И слова вновь тетради наполнят,
Те, что шепчут мне стены усталые.
Те слова, что бросали мне тени,
Пробегая по дну тротуаров,
Те, что точит сознанье неделями,
Не оставив других экземпляров.
Те, что содраны, взломаны, взвешены,
Исполняют волю Творителя,
Искорежены, давшие трещину,
Истощают запасы Мыслителя.
Те, что давят на кнопки сознания,
Запивая таблетками виденья,
Раскрывая мечту созидания,
Но не стоят и грош у ценителя.
Усмирившись рубашкой за шторами,
Наглотавшись таблеток за прутьями,
Собираешь себя, словно взорванный,
По словам, за немыми распутьями.
Собираешь по памяти времени,
По страницам, разбросанным в комнате,
Собираешь по шрамам, с сомнением,
По ожогам, что скоро восполнятся.
Исполняешь приказы Мыслителя
И ведёшься его рычагами.
Он назвался безмолвным Творителем,
Когда дверь ты ему открывала.
Ты впустила, впустила создание,
Изводящее своей жадностью,
Своим словом и повествованием,
Доводящее вновь до крайности.
Снова вводишь чернила, как снадобье,
Исподлобья бросаешься мыслями.
А ты знаешь? Ведь ты очень слабая…
И слова все твои, не Творителя.