Ты позвонишь опять,... а я
твой голос не узнаю даже...
Меня бессонницей накажет
несносный призрак ноября.
Нарочно станет он шуметь,
стучать дождями и ветрами,
хлестать озябшими ветвями,
последнюю сбивая медь.
Сведёт туманами с ума,
смешав, что не было и было,
но постепенно вступит в силу
немногословная зима.
Последним жаром полыхнёт
на белом красная рябина,
и снова кто-то ночью длинной,
причин не зная, не уснёт.
И будет в лунной тишине,
внимая импульсу вселенной,
писать о самом сокровенном
на замерзающем окне.
А у зимы своя игра :
простужен мир, деревья в коме,
и телефонный старый номер
уже давно сменить пора.
В усталом сердце тёплый след -
всего лишь странная помеха,
но повторясь стократным эхом,
зима сама сойдёт на нет.
Когда весеннею водой
размоет зимние печали,
ты позвонишь опять, ... вначале
я не узнаю голос твой...