Мой старый дружок, настоящий японец,
Дитя перестройки. Закуплен в салоне
Ещё в девяностых. Слабеет, но слышал
Про честь самурая и всё ещё дышит.
Он помнит хозяйку ещё молодую
И любит сейчас, совершенно седую.
Пытается выжать из сети цвета
И часто вздыхает: палитра не та.
И пусть говорят, что вредна ностальгия.
Про плазму и цифру... Мы оба - другие.
Коль скоро безбожно лукавит канал,
Зачем нужен нам этот чёткий сигнал?