Еще одно письмо на тему американских хайку.
Другая норма североамериканского хайку, с которой Басё, возможно, было бы трудно смириться, - идея о том, что хайку должно избегать метафор, сравнений и аллегорий.
Учебники и журналы хайку настаивают, что хайку должно быть конкретным, говорить о вещи как таковой, а не использовать нечто одно, чтобы описать нечто другое.
А между тем многие хайку Басё строятся на метафоре или аллегории, это одна из важных черт его поэтики. И надо заметит неспроста: во времена Басё хокку - начальное стихотворение цепочки хайкай - обычно складывалось гостем и должно было не только вводить сезонным словом время действия, но и содержать приветствие в адрес хозяина, организовавшего поэтическую вечеринку.
Это обычно делалось через символ или аллегорию: что-либо из природы уподоблялось хозяину.
Так, в тексте:
Нет! Не увидишь здесь
Ни единой пылинки
На белизне хризантем.
(Перевод Веры Марковой) - Басё воздает хвалу хозяйке дома, поэтессе Сономэ: чистота белых хризантем - это чистота человека, к которому обращено стихотворение.
Другой пример находим в путевом дневнике Басё «Кости, белеющие в поле»: Вновь остановившись в жилище Мастера Тоё, я собирался в путь в Восточные провинции.
Из сердцевины пиона
Медленно выползает пчела.
О, с какой неохотой!
(Перевод Веры Марковой)
Здесь Басё уподобляет себя пчеле, а дом хозяина (Маcтера Тоё) - цветку пиона: пчела покидает его с величайшей неохотой, что говорит о глубокой признательности гостя хозяину.
Такой тип символизма был вполне обычным для поэтов эпохи Басё: в классической японской поэзии предметы и явления природы сплошь и рядом выступали символами и знаками, замещая в стихотворении конкретных людей или определенные жизненные ситуации, - так было и в цепочках хайкай.
Более того, зачастую поэт постоянно обращался к одному и тому же образу (Бусон, например, - к образу розы) при создании сложных метафор.
Разумеется, это верно, что начинающему автору хайку следует избегать явно заметных метафор и символов, но для более зрелого поэта это не может быть обязательным правилом.
Напротив, такое ограничение вполне может препятствовать творческому развитию, превращению просто хорошего поэта в поэта выдающегося. Без символа и метафоры сложно добиться от хайку необходимой сложности и глубины, делающей поэзию предметом серьезного исследования.
Принципиальная особенность использования метафоры в хайку - то, что она стремится быть как можно более тонкой и трудноуловимой.
В хорошем хайку метафора всегда скрыта в самой глубине.
В частности, сезонное слово в японском хайку подспудным образом метафорично, поскольку несет в себе множество литературных и культурных ассоциаций, - но главное назначение сезонного слова все-таки сугубо описательное, метафорическое измерение скрыто в глубине.
Аллюзия: Стихи о стихах
Зацикленность на тех самых нескольких мгновениях, запечатлеваемых в хайку (haiku moment), приводит к тому, что большинство североамериканских хайку не обладает важнейшим свойством японских хайкай и хайку - их аллюзивностью, способностью вступать в диалог с поэтическими и другими текстами. Кажется, Шелли сказал, что стихи, в конечном счете, всегда о стихах.
Большие поэты постоянно ведут беседу друг с другом. Верно это и для поэзии хайкай, которая и возникла как пародическая форма, из смешения и выворачивания правил и привычных взаимосвязей классической поэзии. Одна из новаций Басё состояла в том, что он вышел за пределы пародии, так что у него литературные и исторические аллюзии возводят хайкай, прежде считавшиеся текстами низовыми, развлекательными, в ранг высокой литературы.
Многие хайку Басё и Бусона в самой основе своей построены на отсылках к более ранней поэзии, будь то японской или китайской.
Так, одно из самых известных стихотворений Бусона (1742):
Ива опала,
Ручей иссох,
Голые камни.
(Перевод Веры Марковой)
Описывает определенную картину природы, запечатлевая мгновение «здесь и сейчас», но вместе с тем представляет собой выполненную в форме хайку вариацию классического вака поэта XII века Сайгё:
У самой дороги
Чистый бежит ручей.
Тенистая ива.
Я думал, всего на миг,
И вот - стою долго-долго...
(Перевод Веры Марковой)
У Басё также, задолго до Бусона, было стихотворение (из путевого дневника «По тропинкам Севера»), в котором путник (Басё), оказываясь в том же месте, где сложено стихотворение Сайгё, испытывает те же, что и у Сайгё, ощущения:
Уж в целом поле
Посажен рис? Пора мне,
О тень под ивой!
(Перевод Натальи Фельдман)
Басё останавливается под той же ивой - и прежде, чем он узнаёт ее, целое рисовое поле оказывается засеянным. В отличие от Басё, воскрешающего прошлое, Бусон говорит в своем тексте о его утрате, о безвозвратном течении времени: сейчас, осенью, когда поток высох, а листья ивы опали, совсем не то, что летом, когда чистая вода манила Сайгё, а ива дарила ему приют от жаркого солнца. Как это часто бывает у Басё и Бусона, стихотворение говорит одновременно о настоящем и о прошлом, о картинах природы и о других стихах и поэтических ассоциациях.
Мы снова видим на этом примере, что многое в японской поэзии строится по вертикальной оси, на движении сквозь время.
В английском хайку такое движение - редкость.
Вот лишь один пример - стихотворение недавно умершего нью-йоркского поэта Бернарда Эйнбонда, заслуженно выигравшее первый приз на конкурсе Японских авиалиний:
Лягушачий пруд.
Упал на воду листок.
Ни всплеска в тишине.
(Перевод Дмитрия Кузьмина)
Хайку отсылает к знаменитому тексту Басё:
Старый пруд.
Прыгнула в воду лягушка.
Всплеск в тишине.
(Перевод Веры Марковой)
Думается, что Басё высоко оценил бы работу Эйнбонда, выполненную в лучших традициях хайку: на горизонтальной оси, «здесь и сейчас», перед нами картина природы, проникнутая столь свойственным Басё ощущением покоя и уединенности; на вертикальной оси мы имеем аллюзию, остроумно варьирующую знаменитый первоисточник.
В стихотворении Эйнбонда есть запечатленное «мгновение хайку» - и в то же время оно выходит за пределы этого мгновения, чтобы вступить в диалог с поэзией прошлого через бездну времени.
Создать такое хайку нелегко - но лишь такое хайку способно пробиться в общепоэтическое пространство и занять в нем достойное место.
Вертикальная ось в хайку не обязательно связывает текст с более ранним текстом. Это может быть апелляция к культурной памяти - широкий круг ассоциаций, с которым может соотнести себя широкий круг людей.
Скажем, речь может идти о каком-то общественном потрясении (таком, как вьетнамская война, вторая мировая великая отечественная), к которому поэт, как представитель определенного общественного слоя, пытается выработать какое-то отношение.
Все дело в том, что горизонтальная ось - свойственное хайку «здесь и сейчас» - может выжить, продлиться во времени, она может передаваться от одного поколения к другому и дальше лишь благодаря вертикальной оси, вовлекающей это мгновение в более широкую временную перспективу; семейную, национальную, литературную историю.