Глава восемнадцатая
LXXXVIII
Когда-то к выводу один
Пришёл заезжий дворянин,
Что N – губернская столица –
Москве в подмётки не годится…
Ну, что ж? Надменная Москва –
Она и ныне такова.
Смотреть на мир провинциальный
С насмешкой – есть маниакальный
Её пошиб фасон ломать,
И никогда она понять,
Увы, глубинку не сумеет…
Размах, конечно же, имеет
Скромнее N, но к городам
Причислен знатным. Много там
Торговых лавок, мостовые
Брусчаткой крыты и стальные
На главных улицах лежат
Для конок рельсы. Есть посад
Под боком города старинный,
Где у пруда с большой плотиной,
Окутав дымом небосвод,
Пыхтит демидовский завод.
Бульвар есть в центре, два фонтана;
Есть храм Святого Иоанна
И даже Опера, куда
Охотно ходят господа
В часы вечерние. Игорный
Есть клуб на улице Нагорной
В красивом зданье, рядом дом
Есть трёхэтажный, где внаём
Сдаются комнаты с оплатой
Вперёд на месяц…
В двадцать пятой
Квартире с окнами во двор
Два постояльца с неких пор
Там проживали. Молодые,
В летах наусья, холостые
Они приятельски сошлись
И в вечной дружбе поклялись.
Из-под ферулы благородной
Всех репетиторов в свободный
Из разных мест весной лони
Полёт отправились они
С тем, чтоб к наукам приобщиться
Уже всерьёз. Но похвалиться
Ни тот, однако, ни другой
Не мог охотою большой
Корпеть над книгами часами
В ущерб тому, что мы бы с вами
Нашли в понятие плезир.
Для рифмы лучше, чем жуир,
Не удалось сыскать другого
Мне привлекательного слова,
Чтоб суть свободы показать
Жильцов квартиры «двадцать пять».
Один из них сказал когда-то:
«Зачем мне званье кандидата?
Меня устроит документ,
Что я действительный студент».
Другой был мнения того же,
Но поговаривал, что строже
Себя, конечно б, он держал,
Когда бы папенька послал
Его в далёкую учиться
Первопрестольную столицу,
Иль в ту, положим, что народ
Пальмирой Северной зовёт…
Ко сну студенты отходили
Обычно за полночь. Любили
Поспать утрами. Значит им
Блистать отсутствием своим
На первых лекциях случалось
Отнюдь не редко. Что касалось
Досуга их по вечерам,
Чуть ниже станет ясно нам.
Квартиру снятую студенты
Иначе, как апартаменты,
Простого ради шутовства,
Не называли. Было два
Там спальных места в виде жёстких
Кроватей старых допетровских
Времён (друзьям не занимать
Гипербол). Каждая кровать
Имела свой и характерный
Ужасный скрип. Зато манерный
Шкаф для одежды выходной
Сиял приятной новизной.
В углу пылился стол квадратный,
Не знавший скатерти опрятной
(Во всяком случае, пока
Здесь жили два холостяка).
Над тем столом часы висели.
Их длинный маятник качели
Собой по форме представлял
В миниатюре и являл
«Забаву» паре оловянных
Рогатых чёртиков. У данных
Часов не ключик заводной,
А масса гири приводной
Цепочки анкер заставляла
Ритмично тикать, и хватало
Завода ходиков, при том,
Что ограничен был столом
Полезный путь от верхней точки
У гири вниз (длиной цепочки,
Конечно, заданный), на треть,
Примерно, суток. Но завесть
Однажды с вечера забыли
Студенты ходики, и были,
Не без участия часов,
С зарёю утренней от снов
Своих оторваны. Короче,
Приналегла к исходу ночи
Стальная гиря аккурат
На край стакана, где мускат
С вечерних вспрысков оставался.
Стакан же этот расширялся
Разлато кверху, отчего
Был неустойчив, и легко
Под весом гири накренился
И, опрокинувшись, скатился,
Залив столешницу вином,
На грязный пол. Ну, а потом,
Конечно, - вдребезги…
Сначала
Одна, которая стояла
Близ шкафа, скрипнула кровать,
Потом – другая.
«Мыши, чать,
Резвятся снова», - буркнул кто-то.
В три сладких выдоха зевота
Тотчас послышалась в ответ.
Глаза продрав, грешит сосед
На домового, замечая,
Что осерчал тот, вместо чая
Хлебнув вина.
«Откуда он
В казённом доме?» –
«Брось, Антон!
Что не бывает? Да и мыши
Вели себя куда бы тише.
Стакан не пёрышко, поди…
О, чёртов сон!.. Ты погляди,
Как там с ерошкой? Надо малость
Развеять утреннюю вялость», -
«В початом штофе есть у нас
Со склянку водки…», -
«В самый раз!»
Друзья оставили постели
И в том, в чём спали, так и сели,
Про тапки, правда, не забыв,
К столу, где, сразу же раскрыв
Секрет разбитого стакана,
По первой выпили…
Демьяна
Мы этим временем в одном
Из постояльцев узнаём…
Жуя хрустящее печенье,
Своё он мельком отраженье
В настольном зеркале узрел
И, нос поморщив, прогудел:
«О, непроспавшаяся рожа!
Ну, глянь, на что она похожа?
Глаза опухли, хоть вставляй
Распорки в веки… Почитай,
Вчера, Антон, мы крепко дали», -
«Куда уж крепче. Перебрали.
Трещит не в шутку котелок», –
«На то и лечимся. Глоток
Ещё бы сделать не мешало…
Вот так… Надраться после бала
Ты сам, однако, предложил.
Чего уйти вдруг поспешил?
Лилась мазурка. Стол зелёный
Для «фараона» был готовый.
Уж я настроился занять
Понтёра место. Явно снять
Сумел бы банк», -
«Что ж не остался?» –
«Да мог ли я? Засобирался
Уж больно скоро ты. И был
Расстроен очень», -
«Ну, решил
Побыть один…», -
«Ах, сердца муки!» –
«О, перестань…», -
«Возьми же в руки
Себя, Антон. Совсем раскис.
Кому он нужен – твой каприз?
Подумай сам, у Катерине
Отец в высоком ходит чине.
Советник статский. А у нас –
Кто? Титуляры. Жалкий класс.
И до асессоров подняться
Не удосужились… Соваться
Не с нашим рылом в светский храм…» –
«Ну, сказанул!» –
«Ты знаешь сам,
Что у Ларецкой есть поклонник.
А у него отец полковник,
В былом, слыхал я, гоф-фурьер
И Первой Анны кавалер…
Смешной старик. Он носит чепчик
Жены покойной…», -
«Да жеребчик
Мышиный он. Из волокит.
А как слащаво говорит!
Сынок его такой же бабник.
Скажи, что нет! А уж похабник –
Не переплюнешь. Как загнёт
С гусарским перцем анекдот –
И уши – в трубку…», -
«Будет злиться
Тебе, Антон. Куда годится?
Что ты нашёл-то, чтоб терять?» –
«Любовь…», -
«Но это, как сказать.
Она – ничто, коль безответна.
А сердце мучить, знаешь, вредно.
Давно ли в Оперу водил
Ты Маргариту? Говорил,
Что тоже любишь. А Ларису,
Красотку, юную актрису,
Как ты обхаживал! Ужель
Забыл, дружище? Двух недель,
Насколько помню, вам хватило
На шуры-муры», -
«Это было
Не то, Демьян. Не то! Нет, нет.
В забавах юношеских лет
Мы ищем самоутвержденья
И мимолётные влеченья
Спешим любовью окрестить…», -
«И сладкий плод её вкусить
При этом тайно помышляем.
А не выходит, выбираем
Другую пассию, - сказал
Демьян язвительно, - читал
У лорда Байрона я как-то,
Что плоть слаба (святая правда),
Что «в марте млеет каждый кот,
А в мае… маяться черёд
Приходит людям», -
«Брось ты это.
Мне Катерина – лучик света.
Уже который раз ко мне
Она является во сне».
«Что эти сны? Да испражненья
Мозгов уставших, отраженье
Всех наших слабостей, Антон…
Вот я сегодня видел сон.
Представь, служанку опрокинул.
Ну, не дурак ли? А прикинул,
Ведь тоже девка хоть куда.
Однако в жизни никогда,
Ей богу, даже мимоходом
Я не встречал её. Да что там –
Служанка… Виделся другой
Мне образ нынче. Красотой
Я незнакомки любовался,
Как райской девой. Жаль, прервался
Чудесный сон. Виной тому –
Стакан проклятый…», –
«Не пойму,
Зачем мне знать про это?» –
«Что же
Тут непонятного? Похоже,
Я сам не в силах позабыть
Ночную гостью…», -
«Всё шутить
Изволишь?», -
«Только и осталось.
Хотя, признаться, грустно малость». –
«Вот, вот! А мне-то каково!». –
«Да нет за снами ничего.
Ну, разве что о прошлой жизни
Напоминанье… Ну-ка, брызни
Ещё полстопки… Вот запал
На Катерину ты. А знал,
Ведь знал, что дело безнадёжно», -
«Да замолчи ты. Слушать тошно.
Сам разберусь», -
«Фу! Как ты груб.
Подумать можно – однолюб.
А мне что делать? Иль прикажешь
Страдать вот также? Может, скажешь,
Я что-то путаю? Как знать.
Однако смею утверждать –
С тобой мы в равном положенье…», -
«Ну, рассмешил!» –
«Для настроенья.
А то сидишь мрачнее туч…
Антон, откуда здесь сургуч?» –
«Вчера цимлянское мы пили,
Потом мускат. А пробки были
Под сургучом. Ты что? Забыл?
Сам открывал и накрошил», -
«Его, Антон, уж больно много,
И на полу аж – у порога.
А на столе-то, погляди.
Не с двух бутылок он, поди», -
«Да с них, родимых. Больше взяться
Ему откуда?.. Нам прибраться
Сегодня надобно, Демьян.
Таков на вечер будет план.
А завтра нас к себе желает
Приват-доцент…», -
«Да он-то знает,
Что своекоштных допекать –
Лишь время попусту терять», -
«Не хорохорься. О барашке,
Что называется, в бумажке
Подумал лучше бы в залог
Всех привилегий. Видит бог,
Куратор требует подпитку.
В противном случае, на скидку
Нам не придётся уповать
В семестре этом. Там плевать,
За свой мы счёт или казённый
Здесь прозябаем, и, лишённый
Такой протекции сейчас,
Что ты, что я, - любой из нас
Рискует скоро оказаться
В большой опале. Предаваться
Забавам всяким – благодать,
Но надо ведь и меру знать», -
«Уж эти мне нравоученья!
Одна мораль, да наставленья.
Тьфу! Надоело. Без конца
Я это слышал от отца…»
Вот так, скача в хмельной беседе
От темы к теме и, заметим,
Легко от споров уходя,
Как кто-то нервничал, друзья
За час бутылку осушили
И вновь отправиться решили
На боковую…
Заводской
Гудок протяжно в городской
Пропел слободке. Это время,
Когда в свои конторы племя
Уже чернильное спешит;
Замками, ставнями гремит
Торговец, лавку открывая;
Ждёт смену будочник, зевая
Над алебардою; метлой
Гоняет пыль по мостовой
Уборщик улицы и кажет
Порою шумным экипажам
Вослед увесистый кулак,
Браня господ, что те никак
Своих лошадок не приучат
Его работу (он не шутит –
Всерьёз бранится) уважать…
Скажу я вам, что подремать
Друзьям, когда зарделось утро,
Не удалось. Наверно, мудро
Событий выстроен черёд
Был обстоятельствами в тот
Июньский день. Едва успели
Друзья нырнуть в свои постели,
Демьян взволнованно поднял
С подушки голову.
«Слыхал?» –
Шепнул он, хмурясь.
«Только снова
Не надо мне про домового… -
В ответ, хихикнув, подпустил
Товарищ пику, но спросил, -
А что я должен был, дружище,
Услышать, собственно? Затишье,
Как будто, в доме», -
«Я о том,
Что происходит за окном,
Там – во дворе…», -
«Бродячий лает
Всё утро пёс. Никак, мешает
Тебе заснуть он? Ай-яй-яй!
Какой паршивец! Так ступай
И взгрей хлыстом его», -
«Ни к месту
Язвишь, Антон… Слыхал, к подъезду
Пронёсся шумный экипаж?
Похоже – бричка, а упряжь
(Следил я звук аллюра), вроде –
Лихая двойка на отлёте», -
«Во даже как!» – опять издал
Антон смешок.
«Так ты слыхал?» –
«Увы!.. А, значит, показалось
Тебе всё это. Может, шалость
На градус свежий головы?» –
«Да к чёрту мне твоё увы.
Оглох ты, что ли?» –
«Э, на нашем
Дворе булыжном экипажи
Грохочут так, что и мертвец
Проснётся…», -
«Верно. Молодец!
Уж шум-то был!» –
«Тогда, приятель,
Я не оглох, а просто спятил», -
«Вот, вот! Как раз тебе не впрок
Пошёл «Демидовской» глоток», -
«Да бог с ней – с бричкой. Спи…», -
«Ужели
Не слышал ты и в самом деле
Ни храп коней, ни скрип рессор?» –
«Да нет же…», -
«Чу!.. А разговор
(Склони-ка ухо) там – снаружи?..
Знакомый голос, кстати...» –
«Хуже
Ты горькой редьки. Спи давай», -
«Уснёшь тут!» –
«Верно. Псиный лай
И мне постыл. Ещё и дворник
Метлой скребёт…», -
«Постой-ка. Вторник
Сегодня, кажется?» –
«Ну, да!
А завтра, стало быть, среда.
Х-хе, х-хе!.. И кто из нас рехнулся?» –
Лукаво щурясь, усмехнулся
Антон.
«Ну, ну… Мои мозги
В порядке полном. Ты шаги,
Шаги-то слышишь там, в пассаже,
За дверью нашей?» –
«Если даже
И слышу, что же из того?» –
Спросил Антон.
«Скорей всего,
Что это гости к нам. Вернее,
Ко мне…», -
«Да ну?»
Тут сильный в двери
Раздался стук.
«Я ж говорил», -
Изрёк Демьян и соскочил
С кровати бойко.
Вдруг случился
Конфуз забавный – разразился
За дверью голос: «Господа!
Вы там проснулись? Никуда
Такое дело не годится:
За этот месяц расплатиться
Не потрудились вы ещё.
Зато в гулянках хорошо
Преуспеваете… Откройте
Мне дверь немедля и извольте
Всё до полушки заплатить».
«Чёрт! Принципал! Боюсь, открыть
Ему придётся, - недовольно
Шепнул Антон, - Явился больно
Он не ко времени. Как раз
Я на мели сижу сейчас», -
«И я - не лучше», -
«Мне к субботе
Отец подкинуть должен, вроде», -
«А мой все сроки прозевал», -
Демьян растерянно сказал
И дверь открыл.
Смотритель дома,
Держа под мышкою два тома
Приходной книги (было б три,
И три б припёр), из-за двери,
Нос оседлавши свой очками,
Окинул быстрыми глазами
Апартаменты барчуков,
Чело поморщил, ряд зубов
Явил, светясь ухмылкой колкой,
Тряхнул бородкой-эспаньолкой
И констатировал: «Бардак…
Мамай прошёл здесь, али как?..
Проветрить надо помещенье –
Дух, как в питейном заведенье…
Велю я горничной потом
У вас прибрать… Кхе-кхе… - он том
Раскрыл один, очки поправил,
Обильно палец послюнявил
И, перекинув три листа,
Продолжил, - Нуте-с, господа!
Несите денежку…»
Конечно,
Ушёл ни с чем он, том небрежно
Опять под мышку затолкав
И назидательно сказав:
«Отныне с вас, друзья-студенты,
Намерен щёлкать я проценты
За все просроченные дни.
А не понравятся они
Вам, дорогие постояльцы, -
Извольте съехать…»
В кукиш пальцы
Антон, осклабившись, собрал
И этак смачно показал
На дверь, когда Демьян сердито
Закрыл её.
«Скажи, а ты-то
Кого ждал в гости?» – он спросил
Демьяна, чувствуя, что был
Не в духе тот, не в настроенье
Шутить, как прежде, и смятенье
В его угадывал глазах.
«Чёрт знает что!.. Резвится Вакх?..
Галлюцинации?.. – бессвязно
Бубнил Демьян, - Сознаньем ясно
Всё понимаю… Это – что ж?
Сигнал? Недобрый знак?.. Хорош,
Однако, сон. Ну, в руку, точно…
Проклятье!.. Надобно мне срочно
Слетать домой. Боюсь, с отцом
Случилось что-то. И, потом,
К нему давно я собирался.
Молчит. А я совсем остался
Без денег тут. Когда пришлёт –
Ещё вопрос… И душу рвёт
Мне непонятная тревога.
Ей бог, Антон!» –
«А что? Дорога
Не шибко дальняя. Езжай,
Наведай предка; разузнай,
Как жив, здоров он. Ты в деревне
На Рождество иль на Крещенье
Последний раз-то был своей?» –
«На Святки где-то пару дней», -
«Совсем отца забыл. Как можно?» -
«Оставь… Без этого мне тошно.
Неделя – к чёрту, всё равно.
Сегодня ж еду. Решено!»
LXXXIX
Смирясь с формальностью несложной,
С утра запасся подорожной
Демьян, конечно же, решив
Лететь домой на почтовых.
Да это, в общем, и понятно:
На обывательских накладно,
За тридцать вёрст – империал;
А за прогон Демьян давал
Пятак да гривенник (раз было
Одной зелёненькой хватило
На всю поездку, но тогда
Ямщик был пьян, и эта мзда
Его устроила, поскольку
Наш щёголь вычел неустойку
За небреженье мужика
К особе важной седока)…
Дорога быстро пролетела.
День был погожим, солнце грело.
Коляска весело неслась
Стезёю торной, и, клубясь,
За нею пыль стеной стояла.
Демьяна малость укачало.
Он разомлел, в истому впал
И незаметно задремал.
Глаза открыл, когда возница,
Его заставив пробудиться,
Холодным басом сообщил:
«Мы подъезжаем, сударь».
Был
Четвёртый час уж пополудни…
Спешит Маланья в летней кухне
С дорожки гостю стол накрыть;
Егор помещика будить,
Час абсолюта нарушая,
Несётся в спальню, и, зевая,
Тот облачается в халат –
Лениво, будто бы не рад
Приезду сына, и выходит
Встречать его. Демьян находит
Слегка растерянным отца,
Чуть удивлённым. У крыльца
Они с минуту постояли,
Друг друга взглядом покусали
И… обнялись.
«Вы как, отец?
Здоровы ль?» –
«Боже! Наконец,
Вниманья искорки родные!
Ах, тронут, тронут! А какие
Манеры! Вот не ожидал…
Ну, я – в порядке… Ты устал
С поездки, вижу…», -
«Так, немного.
Она хоть близкая дорога,
Да изнурительна жара.
А как не ехать-то? Вчера
Вдруг в одночасье что-то стало
Мне неспокойно. Обуяла
Ещё и ночь кошмаром снов,
Подумал, может нездоров
Родитель дома, иль какая
Беда нагрянула другая
В наш тихий сельский уголок…», -
«Да кабы я и занемог,
Ужель тебя б не известили?
А если уж тревоги были,
Так это, чтоб не забывал
К отцу дорогу, навещал
Его почаще… Вообще-то
Приехал кстати ты. С соседом,
Бурковым Павлом Кузьмичом,
Договорились мы вечор,
Хоть не сезон сейчас, в субботу
Махнуть на псовую охоту.
Хороший будет променад.
В округе нынче, говорят,
Волков не стало. Остального
Зверья прибавилось: косого
Руками ловят пацаны;
Лисицы много; кабаны
Уже не редкость… Ты-то, вроде,
Давненько не был на охоте?» –
«Да больше года, почитай», -
«Вот и развейся. Можешь, чай,
Немного дома задержаться?» –
«Да как тут можно отказаться?»
Потом недолгий за столом
Был разговор о том, о сём.
Кухарка гостю угодила:
Кавардачок сообразила
И фрикасе, как на заказ;
К вину закуску – качемаз
(Сазана вяленого спинки,
Сказать понятнее), тартинки
С домашним сыром и компот
На верхосытку. В свой черёд
Егор уж баню затопляет
(Определённо пожелает
Демьян помыться перед сном),
И едким вскорости дымком
Пахнуло в воздухе… Отрада
Глазам и сердцу! Дом, левада,
Фруктовый сад и сельский вид –
Родной сторонки колорит.
Есть притягательная сила
У отчих мест, где детство мило
У нас однажды протекло
И вдруг, как крылья обрело,
Рванулось в юность золотую.
И, покидая тишь родную,
Судьбе не смея возражать,
Мы эту силу ощущать
С тоской невольно начинаем,
Ведь там навек мы оставляем
Частичку сердца своего…
Нет, не сказал я ничего,
Конечно, нового. Упала
(Не потому ль, что вновь пристало
Мне вспомнить милый край родной?)
Строфа на лист сама собой…
Хоть здесь и к месту отступленье,
Нам интересней продолженье
Событий всё же проследить.
Сюжет запутан, может быть,
Но сделал я неосторожно
Его прозрачным, и, возможно,
Успели вы, друзья, смекнуть,
Что безмятежно отдохнуть
Демьяну дома не придётся…
Но если кто-то разберётся,
Догадок выстроив черёд,
Что происходит, наперёд
Пускай не мнит себя провидцем.
А мы не будем торопиться,
И незаметно день за днём
Побудем рядом с барчуком…
XC
Закончен полдник. Право, ужин
Теперь едва ли будет нужен –
Желудки полные, и в ночь
Их пичкать станется невмочь…
Маланья кухню прибирает.
Демьян встаёт, пойти желает
Сменить парадный свой убор
На повседневный и кофр-фор –
Сундук железный, длинный, узкий,
Старинный, видимо, французский, -
Открыть, где смазанным хранил
С тех пор, как в город укатил,
Ружьё разобранное; там же
Держал патроны в патронташе,
Рога охотничьи, ножи,
Две фляжки, вабик, дробь, пыжи,
Пахучий птичий клей-приманку
И гарнец пороха… В лоханку
Помещик косточки собрал
И пса окликнул. Кардинал
Уж тут как тут. Но не виляет
Хвостом приветливо, взирает
На гостя косо и рычит,
Клыки оскалив; норовит
Его хватить за пятку даже.
Смеётся барин: «Это как же
Я должен, сударь, понимать?
Иль не желаешь признавать
Уже своих? Иль вон отшибло
Собачью память?»
Пудель, хрипло
Погавкав, нехотя умолк
И на траву в сторонке лёг.
Кольнув его сердитым взглядом
И про себя ругнувшись матом,
Демьян, разобранный вином,
Пошёл из летней кухни в дом.
И до лоханки вожделённой,
Его уходом ободрённый,
Дорвался пудель; всё, что дал
Ему хозяин, враз сметал;
Хвостом виляя, покрутился
У барских ног и удалился,
Но не к дверям – на коврик свой,
А в тёмный сенник, на покой.
Демьян (он был уже в халате
До самых пят) из-под кровати
Сундук с охотничьим добром
За ручку выдвинул с трудом,
Из петли вытащил задвижку
И… обомлел, откинув крышку,
В недоумение придя, -
На месте не было ружья…
На ключ гофр-фор не запирался
И кто-то запросто добрался
До содержимого его.
Но кто? Отец? А на кого
Грешить еще? На дядьку-вора?
На повариху? На Егора?
На домового? На чертей?
Или на девок из сеней?
Какая чушь! Нет, не бывало,
Чтоб в доме что-то пропадало.
Но факт пропажи есть, и он
Из ряда выходящий вон.
Ружьё – оно ведь не иголка.
Известно, тульская двустволка
В распоряжении отца
Имелась, где-то образца
Трёхлетней давности. Тогда-то,
Чтоб угодить капризам чада,
Демьяну старое своё
Отец пожаловал ружьё.
Вот и попробуй разобраться,
Зачем теперь ему копаться
В сыновних вздумалось вещах.
То ль спрятал он ружьё в сердцах,
Да позабыл, то ль просто отдал
В залог кому-то; может, продал.
Тогда уж точно ни к чему
Сегодня было бы ему
О предстоящем променаде
Речь заводить. Из-под кровати
Демьян не стал бы выдвигать
Сундук тяжёлый, лёг бы спать,
И поутру, тряхнув весомо
Казну отцовскую, из дома
На «долгих» (значит, без затрат)
Спокойно б укатил назад…
Так вот, из комнаты поспешно
(В негодовании, конечно)
Демьян метнулся, чтоб позвать
Отца немедля и сказать
Ему с укором о пропаже,
Но, не успев и шага даже
За дверью сделать, увидал,
Как кот хозяйский, что лежал
На мягком кресле в тихой зале,
Сверкнув зелёными глазами,
Вдруг фыркнул, выгнулся дугой,
Поставил чёрный хвост трубой,
Клыки ощерил, шерсть взъерошил
(Сам на себя стал непохожим),
С подушек на пол сиганул,
Как трёпку чуя, и под стул
В углу скорёхонько забился.
Демьян опешил, весь покрылся
Холодным потом. Никогда
Таким напуганным кота
Не видел он… Но поведенье
И пса не лучше… Совпаденье?
Случайность это? Иль опять
Звонок наглядный, так сказать,
Из царства грёз?.. Неразбериха,
Как наважденье... Дело – лихо!
Здесь не видение уже,
И, право, лучше о ружье
Молчать пока. Насторожила
Демьяна мысль, что нашалила
В вещах под крышкой сундука
Отнюдь не вредная рука
Отца (тем более - не вора),
Что вообще в нутро гофр-фора
Никто и носа не совал
С тех пор, как он, Демьян, убрал
Подальше с глаз его, готовясь
К отъезду в город. Прежде, то есть,
Грешить он должен на… себя…
«Могу ль, - подумал он, скрипя
Зубами, - в странности поверить
Какой-то мистики? Проверить,
Однако, надо, всё ль в своём
Уме я здравом…»
И с отцом
Он, раскрасневшись после бани,
Вечерним часом на диване
Затеял, как бы невзначай,
Беседу хитрую… Давай
Её послушаем, читатель…
«Слыхал я, будто покупатель
На наше старое ландо
Нашёлся. Правда ли?» –
«А то!
Глядел уже… Поди, Егорка
Шепнул тебе? Вот балаболка!
Везде поспеет», -
«Лучше мне
Скажи, по доброй ли цене
Отдать намерен ты карету?
Не прогадаешь?» –
«Ну, монету
Мне покупатель посулил,
Какую я и запросил.
На днях он должен объявиться,
Забрать ландо и расплатиться.
А кто в накладе – разумей.
Без сотни тысяча рублей -
Моя цена», -
«Дай разобраться.
По курсу если ассигнаций,
Так это крохи», -
«Да о чём
Ты говоришь-то? Серебром
Беру расчёт я», -
«Значит, это
Вы обсудили?» –
«Брось! Карета,
Понятно даже дураку,
Не стоит меньше», -
«Не могу
Никак с тобою согласиться.
Ведь если сделка состоится,
Как ты задумал, всяк поймёт,
Что покупатель – идиот.
А он похож на такового?
Он, вроде, чина небольшого,
Но в казначействе состоит
На службе. Значит, деловит,
И деньги, видимо, считает
Не плохо…», -
«Ишь, и это знает
Лакей. А я ведь ничего
Не говорил ему», -
«С чего
Ты вдруг решил, что от Егора
Я всё узнал? Мы разговора
С ним не вели насчёт ландо.
А вот прознать всё от и до
Ты о делах своих, возможно,
Сам подсобил мне. Осторожно
На этой мысли я ловлю
Себя, ей богу…», -
«Не люблю,
Когда за доброю беседой
Ты начинаешь, подогретый
Вином разымчивым, нести
Такую чушь, что сам, поди,
Даёшься диву. И божиться
Ещё удумал…», -
«Будет злиться.
Вино здесь вовсе ни при чём
(Об этом – как-нибудь потом).
Но я готов с тобой поспорить,
Что покупатель удоволить
Монетой звонкою тебя
Не собирается. Тут я
Такую штуку разумею:
Не доведётся казначею
В ландо отсюда укатить,
Поскольку хочет заплатить
Он за карету непременно
Тебе кредитками и, верно,
По оговоренной цене,
Ничуть не боле… В общем, мне
Твоя не нравится затея…
Узнал я (нет, не от лакея),
Что ты решил приобрести
Коляску новую. Прости,
Овчинка выделки не стоит…», -
«Ну, надо ж! Всё-то беспокоит
Тебя сегодня. За одним
Лишь исключением…», -
«Каким?» –
«Про Марфу Павловну ты что-то
Никак не справишься. Полгода
Она у дядюшке в Москве
Жила в гостях. Недели две,
Как из столицы возвратилась.
Похорошела, изменилась,
И, между прочим, у меня
Не раз спросила про тебя…
Да, очень кстати, завтра, в среду,
Я зван Бурковыми к обеду.
Поедем вместе. Твой визит
Весьма приятно удивит
Марфушу, думаю…», -
«Не знаю.
Но, между тем, подозреваю,
Что вы с соседом поженить
Решили нас. А что? Спросить
Согласья нашего забыли?
Вот нравы прошлого!» –
«Да ты ли
Мне ляпнул это? Иль забыл,
Как сох по Марфе, как строчил
Цидулки ей?» –
«Ба! Интересно,
О них-то что тебе известно?
Бурковой, честно говоря,
Лишь два тайком отправил я
Письма, на чувства проверяя.
Она же, гордая такая,
(Вот ведь придумала!) из них
Закладки сделала для книг,
И без малейшего вниманья,
Заметить надобно, посланья
Мои оставила. Поздней,
Когда с кузиною своей
Она в кругах столичных мило
Уже досуг свой проводила,
Её папаша полистать
Роман, который дочитать
Она с отъездом не успела,
Решил от скуки… В общем, дело
Свелось к тому, что он нашёл
Мои посланья и пришёл
В итоге к мысли умилённо,
Что с Марфой мы определённо,
Раз перепиской занялись,
Друг другом крепко увлеклись…
Так вот, отец, беседа ваша
Насчёт возможного марьяжа
Влюблённых чадушек пустой
Была, похоже, болтовнёй.
А что была она – ужели
Не угадал я?» –
«В самом деле,
Об этом с Павлом Кузьмичом
Мы побалакали, причём
Он разговор как раз и начал
С закладок книжных. Озадачил
Меня ты здорово своей
Осведомлённостью. Не смей,
Однако, голову и дале
Морочить мне. Уж не сама ли
Сказала барышня, смеясь,
Тебе о том, как обошлась
Она с записками твоими?
Она в своём уме? Такими
Вещами можно ли шутить?» –
«Давай не будем говорить
Сейчас об этом. Отправляться
Пора уж спать. А разобраться
Я должен наперво в себе», -
Сказал Демьян и, с канапе
Поднявшись, в спальню удалился…
Но не спалось ему. Возился
Он на постели допоздна,
Секрет загадочного сна
Минувшей ночи сокрушённо
Понять желая. Мысли, словно,
Одна противилась другой,
И ужасался он порой,
Худым предчувствием томимый,
Не зная явный или мнимый
Он прожил день. И поскорей
Заснуть хотел. Куда верней
С зарёй ответить предстоящей
На этот, сердце леденящий,
Вопрос нелёгкий. Может быть,
И впрямь Демьяна удивить
Сумеет утро. Что предстанет
Глазам его, когда воспрянет
Он ото сна? Где он стряхнёт
С них пепел грёз? Какое ждёт
Его в заутрие мгновенье
Столь вожделённого прозренья?
Гудок, возможно, заводской,
Как зверя раненого вой
Раздавшийся в слободке дальней,
Его разбудит тривиальный.
В раздоле, может, где дубрав
Шатры стоят и запах трав
Прохладный воздух насыщает,
Очнётся он. Иль здесь, кто знает,
В пенатах всё-таки родных,
Душе и сердцу дорогих,
Глаза откроет… Понемногу
В Демьяне странную тревогу
Дремота мягко уняла
И в сон спокойный перешла…
Но канул час, другой (денница
Едва успела зародиться),
И был отмерен этот спень.
Во тьме стремительная тень
Мелькнула вдруг и зашипела;
С комода на пол полетела,
Взметнув фонтан хрустальных брызг,
Большая ваза; рядом писк
Раздался жуткий, и упало
Поверх простого одеяла
На грудь Демьяну аккурат
Сырое что-то… Тень назад
Тотчас же быстрая к дверному
Метнулась узкому проёму
И растворилась в глубине
Соседней комнаты. О сне
Пришлось Демьяну безмятежном
Теперь забыть. В порядке спешном,
Как угодив под кипяток,
Вскочил с постели он, зажёг
Нервозно спичкой ядовитой
Фитиль ревербера открытый
И обмер, барского кота
В ночном погроме без труда
Узнавши почерк дерзновенный.
Трясясь в агонии предсмертной
И изрыгая хриплый звук,
Котом придушенный пасюк
Лежал на смятом одеяле,
Уделав оное едва ли
Не всё зловонною своей
Багровой кровью, и по всей
Опочивальне серебрились,
Переливались и искрились,
Как снег, осколки дорогой
Хрустальной вазы, для босой
Ноги – коварнейшие жала.
Сейчас как раз недоставало
(И было злиться от чего)
Демьяну тапка одного…
XCI
И, как улики преступленья,
Следы ночного злоключенья
Сокрыв, Демьян к себе зовёт
Слугу чуть свет и задаёт
Ему вопрос: «Всё ль тихо в доме?»
«Ни звука нет-с, как будто. Кроме…
Ну, это знамо нам – храпеть
Изволит барин. Кто ж шуметь
Так рано станет?» –
«Что-то больно
Спалось мне нынче неспокойно.
Такое чувство, словно дом
Всю ночь от шума ходуном
Ходил…», -
«Да будет вам. В подпитье
Вечор вы были, извините, -
Улыбку выдавил лакей, -
А так увидеть и чертей
Не мудрено. Уж я-то знаю;
Сам иногда употребляю,
Когда хозяин не претит…», -
«И впрямь головушка гудит, -
Сказал, притворствуя усердно,
Демьян Егору, - Право, вредно
Всё, от чего нам хорошо
Сперва бывает, а ужо –
Преотвратительно и гадко...
Хочу тебя я для порядка
Спросить, Егор. И вот о чём.
Слывёшь ты, вроде, мужичком
Не глупым, всё-то примечаешь;
Что в доме делается – знаешь;
И рассудительный вполне.
А посему ответь-ка мне,
Как на духу, не углядел ли
За две минувшие недели
Ты нечто странное вокруг?
Вот мне подумалось, недуг
Измучил папеньку недавно.
А тот помалкивает. Явно
Скрывает что-то. Может, ты
Мне скажешь?» –
«Господи! Беды
Такой ещё нам не хватало.
С чего вы взяли-то? Бывало,
Чихнёт иль кашлянет, но чтоб
Хворал всерьёз… Да пусть мне лоб
В набор забреют предстоящий,
Коль я от правды настоящей
Сейчас надумал увильнуть», -
«Другое, может, что-нибудь
Тебя, Егор, насторожило?
Ну, как-то так происходило,
Как никогда…», -
«Да, вроде, нет.
Живём, как жили много лет –
Ладком, мирком, без потрясений.
Особых мало изменений…
Пошто спросили-то?» –
«Давно
Я дома не был, вот оно,
Душе моей и неспокойно.
На днях почувствовал невольно
Позыв тревожный. Ныла грудь.
А душу можно ль обмануть? –
Демьян, чело наморщив хмуро,
В свою густую шевелюру
Залез мясистой пятернёй
И, от волненья сам не свой,
Спросил, как будто, между прочим, -
А что пригривник наш? Охочим,
Я помню, лясы почесать
Он прежде был. Теперь сказать
Не может слова без запинки», -
«С испугу это. На тропинке,
Что по кладбищу пролегла,
С ним раз история была.
Из леса шёл, да припозднился, -
Егор, смутясь, перекрестился, -
А тут заладил дождь с грозой,
И Агафон, спеша домой,
При свете молнии трескучей
Среди могил, где, как дремучий
Зловещий лес, кресты стоят,
Сарынь увидел мертвечат.
Они из гробиков вставали
И в шумной пляске ликовали,
И семенили вслед за ним,
От страха, видно, чуть живым.
С тех пор и стал он заикаться,
И, в общем, можно догадаться,
Что наказал его Авдей.
Ей богу, так и есть! Халдей,
Когда был жив дьячок, нередко
Над ним посмеивался едко.
И поделом, что наказал.
Урок полезный…», -
«Я слыхал,
Что Елисей (сапожник) тоже
Вознёсся в горния», -
«Да кто же
Его возьмёт туда, ей бог?
Живёт и здравствует. Чуток
Шалит, конечно, носом чуя,
Где тиснуть можно варегуя.
На уток, правда, и курей
Не шибко падок Елисей.
Уж пару раз он попадался;
Кобылу нюхал, богом клялся,
Что бросит грязные дела,
Да, знать, ума не додала
Ему берёза…», -
«Что? – глазами
Сверкнул Демьян и желваками
Стал напряжённо шевелить, -
Берёза? Можешь объяснить?» –
«Так говорят. Иначе – розги.
А прут хороший из берёзки,
Порой ядрёнее кнута».
Демьян, нахмурившись, «ну, да…»
Упавшим голосом промолвил,
А сам подумал: может, вспомнил
Неосторожно он и зря
Сейчас про смерть чеботаря.
И быть ли ей?.. По крайней мере,
Уже заметно на примере
Эпистол Марфе, ставших вмиг
У ней закладками для книг,
Бесед келейных двух соседей,
Что, вероятно, скоро дети
Их породнят (ах, как смешно!),
Иль суеты вокруг ландо
При ''очевидном'' повторенье
Событий мнимых, расхожденье
Как раз в выстраиванье дат.
В отцовских записях стоят
Другие числа дней и даже
Иные луны. О продаже
Кареты старой речь велась
Ещё зимой. Не удалась,
Однако, сделка. Марфа, кстати,
Домой вернулась где-то в марте.
А вот злопамятные кот
И трутень-пёс, наоборот,
(Абсурд и только) слишком рано
Ожесточились на Демьяна.
Да и сундук железный свой
Проверить барин молодой
Поздней бы должен. Не считаться
Возможно ль с этим? Может статься,
Крадётся всё же Елисей
К печальной гибели своей,
Конечно, сам того не зная…
Но, мыслям исподволь давая
Разбег подобный, не о нём,
Холопе жалком и хромом,
Демьян подумал с содроганьем.
Недобрым предзнаменованьем
Могло пророческого сна
Явленье быть… И вот она
Уже, сыновняя тревога,
Как червь вгрызается глубоко
Демьяну в душу, не даёт
Покоя ей. Ужель грядёт
Тот самый день, когда сберётся
Народ на тризну и придётся
Завесить в доме зеркала?
А дальше – что? И мысль зашла
В глухой тупик. Но по-другому
Быть не могло…
И мажордому
Демьян вопрос очередной
Спешит подбросить: «Есть такой
В округе парень, чтоб нехилой
Дивил бы всех своею силой?»
«Так то ж Игнатий – коновал, -
Не обинуясь отвечал
Ему лакей, - Да вы и сами
Про это знаете…»
Глазами
Демьян опять, как сыч, сверкнул:
«Ну, а Данил?..»
Егор взглянул
На барчука, в недоуменье
Скривив лицо: «Прошу прощенья,
Таких у нас в округе нет.
Данила был – скажённый дед,
Так тот усоп минувшим летом.
Но вы, конечно же, не дедом
Интересуетесь…», -
«Постой.
Данил – из Савинки. Такой
Дородный парень. Сын Ивана…»
Глазами хлопая, Демьяна
Егор никак понять не мог:
«Про Ваньку знаю, видит бог.
Сосед он, кажется, гусаря.
Из вольных нынче, и поралье
Исправно платит… Но чтоб был
У Ваньке отпрыск… Как? Данил?
Такого нет… Тем боле, мало
Я верю в то, что коновала
Силёнкой кто-то превзойдёт.
Вы что-то путаете…», -
«Чёрт! –
Вспылил Демьян, - Не ври!..»
И топнул
Ногою в тапке.
«Да чтоб лопнул
Глаз у меня…», -
«Э, я видал
Однажды лично, как тягал
Данил верёвку с голытьбою.
Один. Ей-ей! А те толпою
С конца другого супротив
Его пыхтели, рассмешив
Меня до слёз. И с ними, кстати,
Потел хвалёный твой Игнатий,
Да тщетно жилы рвал… Вот так!
Я что, по-твоему, дурак?» –
«Да будет вам, - заволновался
Егор, как будто оказался
На слове пойманным, - Зачем
Шутить изволите?» –
«Совсем
Мне не до шуток, - неспокойно
Демьян отрезал, - Но довольно.
Ступай-ка, конюха найди.
Пускай часам он к девяти
Мне приготовит Вороного.
Проветрюсь малость. И ни слова
Отцу про этот разговор…»
Обескураженный Егор
Сказал: «Как будет вам угодно»
И вышел вон, закрывши плотно
Дверь за собою…
У ворот,
Когда Демьян в свой редингот
Одетый строгий (пусть не новый),
Уже в седле сидел, готовый
Умчать с подворья, мажордом
Ему напомнил, что с отцом
Он у Бурковых быть к обеду
Сегодня должен.
«Не поеду
Я нынче в гости. Передай
Ты это барину. Пускай
Меня не ждёт он. Если нужно,
Он всё поймёт великодушно
И без ворчанья и обид
Один соседей навестит», -
Сказал Демьян, коня пришпорил,
И был таков.
«Никак повздорил
Опять с отцом», - потупив взор,
Вздохнул невесело Егор…
XCII
Пустив коня лихим карьером,
Взяв прямо с места, инда серым
От пыли утренний туман
Местами сделался, Демьян,
Разгорячённый, неуёмный,
По бездорожью в дол поёмный
Стрелой летел, и как тогда
(В полоне грёз) вдруг иногда
Душой невольно содрогался
Пред неизвестностью, и гнался
При всём при этом, как шальной,
За ослепительной мечтой…
И вновь Демьян с холма крутого,
Где на минуту вороного
Коня он резко осадил,
Смущённым взором охватил
Зелёный дол, как на ладони
Пред ним открывшийся. И ноне
Не зрел порухи он следов
В том месте самом, где дубов
Совсем, казалось бы, недавно
Торчали пни с корнями, явно
Ещё живыми, и горой
Валежник прел вкруг молодой
Берёзки с шёлковой листвою.
«Была ль дубрава здесь?» - порою
Себе вопрос он задавал.
Ведь он всего лишь увидал
Во сне её исчезновенье,
Как и берёзки превращенье
В красу-девицу. Но умом
Он понимал, что с этим сном –
Особый случай. Потому-то,
Надеясь, видимо, на чудо
Проникнуть в тайну сна, не мог
Про этот хитрый уголок
В долине пышной первым делом
Демьян не вспомнить…
Рысь несмелым
Сменилась шагом у коня,
Когда Демьян, уже гоня
Его по долу, приближаться
(Чуть не сказал к дубраве, братцы,
Я ненароком) к месту стал,
Где прежде, может быть, стоял
Лесок дубовый. Вороного
Безумный страх объемлет снова,
Опять он гривою трясёт,
Опять копытом в землю бьёт,
Хвостом по бёдрам ударяет
И ноздри с паром раздувает.
Но степь в покой погружена,
Висит над нею тишина,
И что коня сейчас тревожит,
Демьян никак понять не может.
Да и возможно ли понять,
Когда такая благодать
Вокруг, что сердце замирает!?
Однако, всяк, конечно, знает
О том, что трудно обмануть
Чутьё животного… И грудь
Демьяна полнилась волненьем.
Он с лёгким воодушевленьем
Лужок знакомый озирал,
За холку влажную трепал
Коня игривою рукою,
Как успокаивал, и волю
Своей фантазии сполна
Давал, пленительный из сна
Берёзки образ вспоминая.
Едва ль, едва ли мысль иная
Могла б столь бурно занимать
Сейчас Демьяна. Разгадать
Хотел он тайну провиденья,
И вороного поведенье,
Уже не новое, чуть-чуть
Его взбодрило. Но отнюдь
Не так, друзья мои, как, скажем,
Очередной «сюрприз» (пусть даже
Ещё вчера случайно он
Демьяном был предвосхищён).
О чём тут речь? Вы догадались?
Пока конём мы занимались,
Увидел барин молодой
Своё ружьё в траве густой.
Он живо-два с коня слезает,
С земли находку поднимает
И молвит, глядя на неё:
«Когда не здесь, то где ещё
Могла б пропажа оказаться?
Чему тут, право, удивляться?
Где обронил, там и нашёл.
Ну, не с ума же я сошёл,
В конце концов… Что ж, для начала
Совсем не плохо. Не мешало
Теперь бы выяснить, куда
Очаровательная та
Девалась барышня. Уж коли
Я здесь бывал, то вряд ли боле
И усомнюсь, что видеть мог
Её воочию… Клубок
Легко загадок, может статься,
Тогда распутать мне удастся…»
Ружьё закинув на плечо,
Демьян подумал: «Но с чего
Начать вернее? По окрестным
Поездить сёлам, с людом местным
Поговорить? Глядишь, шепнут.
За спрос-то денег не берут…
Иль к куроцапам обратиться;
Сказать, пропала, мол, девица
Из приживалок? Много, чай,
Уж не затребуют. Пущай
Поищет каждый в своём стане
Её получше. Описанье,
Приметы – есть. Авось, не зря
Свой хлеб едят… Хотя… Хотя…»
Ну, в общем, он и так и эдак
С живым пристрастьем покумекав,
Всё ж малость планы изменил
И понаведаться решил
В село за озеро Лебяжье,
Где, точно помнится, однажды,
Открыв охотничий сезон,
У сына Ванькиного он
(Данилом звался тот) о гонах
Ближайших справился бобровых.
Подумать, правда, сгоряча
Демьян не мог, что силача
Увидит вновь. Недоуменье
Тому причина, без сомненья,
Слуги, который услыхал
Вдруг это имя. Полагал
Демьян, однако, что о сыне,
К сей небывалой чертовщине
Причастном, может, как-нибудь,
Ивану стоит намекнуть
В непринуждённом разговоре,
Так, между прочим. А на воре,
Как мудрость старая гласит,
И шапка, кажется, горит.
Уж всеми мускулами, верно,
Лицо Ивана дрогнет нервно
И беспокойство или страх
В его появится глазах.
Расчёт не плох, и мысль по делу.
Своя рубашка ближе к телу.
Родная кровь… Наверняка
Какой-то груз у мужика
Лежит на сердце. Что ж, возможно,
Когда Ивану осторожно
Больную душу всколыхнуть,
Он о Даниле что-нибудь
Расскажет исподволь…
И снова
Демьян вскочил на вороного,
И шпоры острые вонзил
Ему в бока, и вновь пустил
Во весь опор лихим галопом,
Решив немедленно с холопом
«Бесчадным» встретиться. Но вдруг
Споткнулся конь (зелёный луг,
Как оказалось, был местами
Усеян мшистыми камнями;
Незримо буйная трава
Таила их). Демьян едва
С седла не сверзился (бог знает,
Как удержался). Утирает
Со лба испарину, ворчит
И племя чёртово костит…
А конь хромает: напрочь сбита
Подкова с заднего копыта
О риф коварный. Вот она
Незнанья местности цена
Беспечным всадником. Придётся
(Что ж делать больше остаётся?)
Забыть про Савинку пока
И ехать в кузницу…
Лука,
Дородный муж с лицом суровым,
Молотобойцем был толковым,
К тому ж единственным на пять
Окрестных весей…
Подковать
Коня – не хитрая работа
Для кузнеца, и он в два счёта
С ней мог управиться сейчас,
Но… отказался.
«Должен вас
Я огорчить, однако, барин, -
Сказал Демьяну он, - поранил
Не в шутку ногу вороной.
Поверьте, нонче день худой –
От новолуния девятый;
Во всю резвится бес проклятый,
Покуда бог изволит спать…
Нет, нет! Вам надо показать
Коня Игнатию сначала,
И поспешать бы не мешало
(С Лукавым лучше не шутить),
Ну, а подковку мы подшить
Всегда успеем».
Сокрушённо
И крепко выругавшись, словно
Кузнец был в чём-то виноват,
Демьян отправился назад,
Не смея спорить с ним. При этом
Не посчитался он с советом
Луки избавить скакуна
(Ну, точно дёрнул сатана)
От лишней тяжести на время,
И, запустивши ногу в стремя,
В седло забрался, хлыст схватил,
Но остерёгся и пустил
Коня идти свободным шагом.
XCIII
Не торопясь, три мили с гаком
Отмерив так по столбовой,
Вернулся в полдень он домой
Мрачнее тучи. Открывает
Егор ворота, сообщает,
Что в доме гость. Демьян глядит:
Не первой свежести стоит
Чужая бричка у парадных
Дверей усадьбы. Пара статных
Коней в упряжке. В армячке
Сидит ямщик на облучке.
«Что за особа к нам такая? –
Спросил Демьян, с коня слезая, -
Проездом кто? Иль по делам?» -
«Чиновник с купчей. Может, вам
Он и знаком. Хотя не знаю», -
«Ну, если с купчей, полагаю
Акцизный это казначей», -
«Всё может быть, - сказал лакей, -
Однако важный он собою…»
В кривой улыбке, с хитрецою
И чуть загадочно Демьян
Глаза прищурил.
«Что? Рыдван
Купить наш старенький желает?»
Егор растерянно кивает.
«Ещё зимой решилось всё», -
Бормочет он и на ружьё
Косится взглядом.
Понимая,
С чего вдруг, лоб свой потирая,
Слегка замешкался Егор,
Демьян меняет разговор:
«Ступай-ка, кликни Агафона.
Немедля пусть он вороного
Сведёт к Игнатию. Скакун
В намёте резвом о валун
Поранил ногу и, похоже,
Отнюдь не шуточно… Ну, что же
Ты тянешь время?»
Тот – ему:
«Да вот гляжу и не пойму,
Когда ружьишко-то успели
Вы прихватить? Ведь, помню, сели
Вы, ваша милость, на коня
Сегодня утром без ружья», -
«Тебе-то что? Так шибко важно?
Брал я ружьё. И всё тут…», -
«Как же?
Чай, не ослеп я…», -
«Вижу, зря
Я полагал, что у тебя
Намётан глаз. Уж больно смелый
Ты на язык. Ступай и делай,
Что я велел. Аль не слыхал?»
Егор глазами поморгал,
Взял за уздечку Вороного
И, боле не сказав ни слова,
Повёл, качая головой,
Его в конюшню за собой.
Хлыстом играя и не глядя
На ямщика, обходит сзади
Демьян залётный экипаж,
И – на крыльцо…
А барин в раж
Уж гневный впал. Все - настежь двери.
Кричит: «Подлец! Кому я верил!?
Пшёл вон, иль выпущу собак».
Но это он на гостя так…
Бедняга – в бричку. «Ну, гони же, -
Торопит кучера и, слыша
Вослед отрывистую брань,
В сердцах бормочет, - Эка, дрянь!
Зимой не выпросишь и снега.
Да провались твоя телега
С тобою вместе, гнусный хам,
В тартарары ко всем чертям…»
Остыв немного, барин сыну
Своей немилости причину
К дневному гостю объяснил:
«А что? Выходит, прав ты был.
Делец скрепить намеревался
Со мною купчую. Примчался
И пачку выложил на стол
Кредиток новеньких. Вот, мол, -
Расчёт согласно уговору.
Ну, не наглец ли? Жидомору
Я указал на дверь…», -
«Да, да!
Я это видел. Как всегда
Учтив и вежлив ты», -
«Ну, хватит.
Что? Церемониться с ним? Катит
Пущай ни с чем, чтоб дураком
Не окрестил меня потом…
А ты с утра где пропадаешь?» -
«Так, покатался. Воздух, знаешь,
Пленяет свежий. Не могу
Всё надышаться… На скаку,
Жаль, Вороной неосторожно
Поранил ногу, о дорожный
Валун споткнувшись», -
«С ветерком
Размялся, значит. А о том
Подумал ты, что от хромого
Коня нет прока никакого?» -
Вспылил помещик.
«Не стряслось
Большой беды. Всё обошлось
Ушибом лёгким» -
«Дай-то, боже…
Ну, а ружьишко своё что же
Ты не почистил?»
«Ишь – узрел», -
Демьян подумал, и хотел
Уже отцу ответить что-то,
Но замер вдруг, холодным потом
Покрылся, буркнув, как в бреду:
«Чёрт знает что… Всё к одному…»
(окончание главы следует)