Крылья обрезаны для достоверности кадра на чёрно-белой киноплёнке,
Выжжены лица твоих фотографий и вылиты литры вина на паркет,
Жить не хотел, устав душу и сердце поставив под купол на полку,
Двери и окна закрой, чтоб тебе не сквозило, и выключи в комнате свет.
И да, потуши сигарету, не стоит не надо искать в моих записях смысла,
Просто хотел, потерявшись в них, боль и осадок оставить в прекрасном,
Может в лице пусть и милого, но недовольного юноши-самоубийцы,
Что прозябал на планете с единственной розой в руках, как обломками счастья.
Я неприкаян и мне без тебя полумесяц опять освещает дорогу домой,
Кипы бумаг разгребая сгорел, не оставив и грамм залы для прощанья.
Вновь укрощая печаль алкоголем последние чувства всадил в казино,
Глядя с карниза, читал своей музе стихи, болью корчился и нервно плакал.
Сколько осталось до завтра и сколько вчера написали про ревность и быт,
Снова курил в переходе и ближе не стал ни на йоту, я связан петлёю обид.
Долго ждал, но светофор не работал всё, сильно устал и простыв не сдержался,
И проебал на планете последний единственный повод для счастья.
Спазмы в груди мне сказали, осталось немного помучиться и перебить
Ржавой лопатой кривой позвоночник, сосуд истощён мне пора улетать,
Помни всегда, что как минимум ангелы век не летают, бояться простыть.
Я захлебнулся здесь собственной желчью, влюбившись в суккуба из Ада.
00.08.18