Собирает листву хиромант,
жадно прячет от чуждого глаза
и уверен, что путь тем указан -
это сладостный самообман.
Листья желтые стали трухой,
раскрошились их тонкие жилки,
ароматы былого отжили,
как духи в некой склянке пустой.
Но не могут слова умереть -
эти струны магической жизни,
при рождении или на тризне
продолжают звенеть и звенеть.