Чугунных прутьев голубой калитки
искрится иней. У резьбы ворот
сидит, осыпанный снежинкой,
дворовый, шерсть - как сажа, кот.
И на усах, увешанных водою,
гнездится о смиленьи стук.
О чём задумался, пугливый?
О чём жалеешь, милый друг?
Глаза его пронизаны смиреньем,
но грозно прокалит словцом:
оно немо, туманно, к сожаленью.
Но мудрым слыл тот чёрный кот.
Семья — вот верх его мечтаний:
семьи лелеял грёзы кот.
И беден дом, где нет мурчаний,
И скучен дом, где не играет тот.
Но обществу подай лицо и деньги —
тщеславно и гнило вокруг.
И вот девчоночка, играя, по тропинке
с прискоком движется к нему.
Ободран, но сердечко пляшет;
усы опущены слегка —
тихонечко ручонку тянет,
ласкает, гладит старика.
И слёзки хрусталём прокаплют
у девочки и у кота.
А в чём подлатаны морали? —
и для меня она одна.
То утро прочитало сказку
о доброте ребяческих сердец.
Вы спросите: каков конец?
А если бы дала иную сеть развязки?
Мяучит кот: он обретает счастье.
Внимание, вопрос: а в чём оно?
По крайней мере (для меня) - добро.
А вы погрязли в денежные пасти?
Пройдёте мимо прутьев тучных
и не заметите его:
там пёс теперь с обвисшим ухом
ждёт с миром счастие своё.
{НВ} 30 октября, 2017 г.