Я кистью своей рисовал идеал,
Забил на другие, пустые дела.
Образ её приходил в моих снах,
И в мыслях надолго, в итоге, застрял:
Волосы цвета пшеничных початков;
Глаза цвета зелени летнего парка;
Походка легка, приучена к танцам;
Голос был словно из старых романсов.
Её полюбил, пусть ни разу не видел,
Она стала той самой. Милая леди.
Наяву и во сне этим образом бредил,
Не мог мне помочь ни месяц, ни ветер.
В ней было всё, на что был бы я падкий.
Рисовал, рисовал, изводя свои краски.
Пытался писать, переписывал пасквиль,
Хотел лишь дотронуться к образу ласково.
И вот я закончил рисунок прекрасный.
Я верил и ждал, что всё не напрасно.
Я ждал много лет. Я ждал этот праздник,
Надежда всё чахла и скоро погаснет...
На смертном одре, обнимая несчастно
Творение своё, разрываясь на части.
Совсем одинок, плакал от ярости,
Так и не встретив её в настоящем.
Перед лицом где-то образы гаснут,
Но вижу, последними силами ясно:
Вот она. Вот она, возле кровати,
Тяну свои руки, но тело не в власти.
Она улыбнулась: "Здравствуй, писатель...
Здравствуй, писатель.
И до свидания"...