Грязно-рыжий, заросший щетиной,
Он, в растоптанных пыльных пимах,
В гимнастёрке, «линяло-мякинной»,
Вызывал состраданья и страх.
След звезды на солдатской ушанке,
Замусоленное «галифе».
Ни в одной не замеченный пьянке,
Он казался слегка «под шафе».
Двухметровый мужик, но согбенный.
Продолжение рук – костыли.
Жертва долгой дороги военной,
Сын истерзанной русской земли.
Весь пропахший махрой, с самокруткой,
Прилепившейся к жёлтой губе,
Не дружил он с беспечною шуткой,
И рассказов не вёл о себе.
Знали только – был ранен зимою,
И «прижёг» ему ноги мороз.
Не досталось награды герою,
Но дополз… но зато, не замёрз.
Подрабатывал сторожем в школе,
Пацанов-хулиганов гроза.
И не раз для заряда из соли
Был мишенью мальчишеский зад.
Вёл хозяйство: сарай, поросята.
На плечах умещались мешки.
Узнавали трудягу-солдата –
Обжигали ж не боги горшки.
Был «виновником» трёх ребятишек,
«Жинка» вновь на сносях, неспрося.
Две семьи уживались под крышей,
Разногласия быта снося.
Звали Лёнькой его, а «кликуха»
За себя говорила – Ротан.
Хриплый мат не для каждого уха,
И не каждому был он братан.
На скамейке когда предподъездной
Отдирал, c диким рёвом, бинты,
С ног гниющих. При воле железной
Содрогнёшься от той маяты.
«Подсобили» однажды соседи,
На Восток навсегда укатив.
Русский воин! Он склонен к победе.
Лишний угол – весомый мотив.
Не отдать, хоть и комнатка – малость.
А уж Лёнькина вовсе мала –
Десять метров. Уж та бы досталась!
Действуй, воин! Была, не была!
Зарядил дробовик крупной солью,
Запер дверь на советский крючок.
Под бинтами, тоскующей болью,
Ныли кости натруженных ног.
Объявился жилец с чемоданом,
Только крепок советский запор.
Пригрозил участковый наганом,
Но в квартире хозяин, не вор…
Подоконник, ружьё. Мат за матом.
Комендант и милиция – прочь!
Дети ползали возле солдата.
Приближалась победная ночь.
Без салютов, без залпов картечи –
Соль – дешевле, но всё же в цене.
Спички, свечи – былого предтечи,
Будто память о страшной войне,
С отголоском предсмертного стона.
На скамейке солдат умирал,
Возле дома, у старого клёна…
Боль терзала, а ветер играл
Золотистым дождём листопада.
Сердобольный народ приносил
Хлебца, супчику, яблок из сада –
Пусть солдату прибавится сил.
Только переборола гангрена.
Обречённый, вознёсся солдат
В мир иной, из житейского плена.
Победитель! Достоин и свят!