«А вдали где-то чудно так пел соловей;
; Я внимал ему с грустью глубокой
И с тоскою о родине вспомнил своей;
; Об отчизне я вспомнил далекой»
К.Р.
Этот дивный романс расширял её грудь,
Расширял её боль неизбывную.
Про печаль-ностальгию, про светлую грусть,
И про трель соловьиную, дивную,
Про окно она пела, в котором сирень…
Было много щемящего, странного.
Для сопрано совсем непривычная песнь
На слова Константина Романова.
Настоящие слёзы артистки не льют,
Их страданья под маской упрятаны.
Но была она мысленно в дальнем краю,
Развороченном нынче гранатами.
Молода она, опыт её с ноготок,
Не пришло ещё время стать дивою,
Потому-то она свой измятый платок
Увлажнила слезою правдивою.
Ей ещё выступать, ей варьировать звук
Меж другими словам, припевами.
И тянулось из зала к ней множество рук
С носовыми платочками белыми.
И сидели пока яркий свет не погас,
И глаза полудрёма смыкала им.
Через свет, через тень… рисовался Донбасс
В разногласиях Каина с Авелем.