Между синим и белым, на мелодию вьюги,
отступленья припомнив год,
о тяжёлой дороге, о бессрочной разлуке,
он, картавя слегка, поёт, -
об искрящемся небе, о румяных девицах,
о сказаниях казаков,
и на всё Оренбуржье от души матерится,
слыша волчий голодный зов.
Он когда-то жил тоньше, он любил фортепьяно
и неспящий ночный бульвар.
Был в российских болотах недобит партизаном,
да подобран полком гусар.
Он по милости царской из Жан-Жаков - в Иваны
и к служивым - из басурман
был записан, обласкан, и теперь песней пьяной
в кабаке веселит селян.
Травит байки о бравом, но бедовом солдате -
Бог не выдаст, свинья не съест -
о походах за славой, о зиме, Бонапарте,
о востоке, где Южный Крест.
На замёрзшем окошке, где узоры из лилий
нарисует шутник-мороз,
он увидит сюжеты пасторальных идиллий
и сиянье марсельских звезд.