Дай тарелку супа падшему,
Оступившемуся, потерявши дом,
Доброму, нормальному вчерашнему.
Нет ему уж места за столом
И друзей, и родненьких, и милых
Тех, что были рядом, а теперь
Навсегда ушедших и любимых.
И никто уж не откроет дверь...
Дверь его утерянной квартиры,
Навсегда утерянной давно.
Блудный сын. Не нужен стал он миру.
Безразлично смотрит. Всё равно,
Где он завтра и сейчас переночует.
Руки съела грязь и сам продрог.
Бродит он по свету. Всё кочует...
И никто не пустит на порог.
- Вовка!.. Ты?! Прости... Я обозналась. -
Спился... иль не ты... То есть не он...
- Просто... извини... Вдруг показалось...
Как внезапный и кошмарный сон!
... Сон и был. Жизнь быстро пролетает.
Был... и нет уже... А был ведь весельчак!
И красиво память тает... тает...
Как мгновенье, так себе... пустяк...
Не пустяк! Идёт он по дороге.
Жалкий, как побитый... и с сумой.
И сутулясь. И разбиты ноги.
С палкой и с ужасной хромотой.
Посмотрела мельком. Помню смутно...
- Ты... Идёшь... Ну, что поделаешь...
Я сварила там, в кастрюльке супу...
Ты возьми, Володя. Ты... поешь... -
И проснулась. Будто кто ошпарил!
И простила через много лет
Всех, кого давно уже прибрали...
Тех... пропащих... на другой уж свет.
Не поставлю свечку, не заплачу.
Просто всё осмыслю наяву,
Как всё было, как всё есть. И, значит,
Больше я чего-то вновь пойму.
Разведу в недоуменьи руки
И вздохну ( так горько стало мне!)
Сколько пьют... И маются от скуки...
И сгорают в водке и в вине...