Остается не выть, а тихонько остаться,
Вжаться в чужое кресло, дать волю страху,
А еще под кушетку котенком забраться
И для себя решить, что хирург – оракул.
Где-то в квартирах звенят дорогой посудой,
Дятел долбит нарисованный дуб бетонный,
Я отправляюсь на плаху не в полдень судный
Глухонемая к утру – заложник стонов.
Звук камертона, как звёзды, - недосягаем,
Снова в наушниках дятел выводит соло,
Но падает с неба снежинкой судьба благая.
Не слышу… не слышу…
вдруг звоном в лоток -
войны осколок.