Мой ребёнок, которому кажется это смешным,
Называет меня по имени и дурным,
Перепутанным с чьим-то папой наверняка
Из чужого какого-то города, языка.
Из чужих колыбелей и самых чужих седин
Улыбается кто-то, ему отвечает мой сын.
И не мой, и немой, и красивый до слепоты,
Уходящий на свет из единственной темноты,
Забирающий мои листья и кислород,
Закрывающий двери за мной или рот.
Завершающий, прочный, верящий в чудеса
И стреляющий точно по дням и часам.
Мой ребёнок, которому, кажется, двадцать два,
Называет меня по имени и едва,
Перечитанным, сложным, разменянным по рублю.
Я его обнимаю и почему-то люблю.