Для смертных я лишь снов преображенье,
Огранки монолита таковой,
Что грудь моя холодной наготой
Заворожила их воображенье.
Как сфинкс горда. И так же неподвижна.
Мой лик белее лебедя крыла.
Ни радостной, ни грустной не была —
Эмоции банальны и излишни.
Так пусть поэты чахнут предо мной,
И потеряют разум и покой,
Меня в своих сонетах восхваляя.
Потонут в глаз бездонной синеве,
Пусть их влечёт безудержно ко мне,
Всё потому, что я одна такая…