Весь первый этаж нашей «сталинки», некогда, уже очень давно, принадлежавшей Министерству Обороны и заселённой генеральскими семьями, а впоследствии ставшей обычным московским домом, занимают магазины. Так было и в доперестроечные времена, так есть и сейчас.
Лет пять назад в «Продуктах», таком, знаете, типичном советском магазине с огромными потолками и просторными подсобками, объявился большой кот пепельного окраса по кличке Серый.
История его появления такова.
Кота, измученного, совсем уже умирающего, нашли утром сотрудницы магазина во дворе дома у чёрного хода. Весь асфальт вокруг его неподвижного тельца был усеян битым бутылочным стеклом.
Простые и сердечные, но никогда не лазившие в карман за словом русские женщины так давно работали вместе, что успели и потолстеть, и даже немного постареть. Надо сказать, что они умело держали в руках норовистых покупателей и вообще в проявлениях сентиментальности замечены не были. Но сентиментальность и доброта – разные вещи. Это доказало дальнейшее развитие событий.
Ошеломлённые увиденным, продавщицы провели скорый совет, откомандировали самую опытную кошатницу поднять и кое-как перевязать кота, скинулись и вызвали такси.
Высокая полная красавица-продавщица Зоя отвезла беднягу на ветстанцию, что на Верхней Красносельской улице. Там ему сделали операцию, зашили глубоко выжженный сигаретой глаз, обработали отрубленный хвост. На одной половине его туловища почти совсем не было шерсти, а была страшная ожоговая рана.
Продавщицы вновь достали кошельки и купили прописанные животному дорогие лекарства и шприцы, стали колоть кота антибиотиками, накладывать мази.
Мужики-грузчики из винного отдела приспособили ящик, положили в него служебный ватник, на ватник уборщица Галина Павловна постелила принесённое из дома чистое махровое полотенце.
Так у кота появились своя кровать, две большие миски с едой и водой, которые никогда не пустовали, а также имя. Серым кота назвал грузчик Сергей. Он по нескольку раз в день подходил к коту и для чего-то осторожно трогал его за нос. С армейских времён Сергей остался кривым на один глаз.
Серого стали лечить всем нашим продуктовым и вылечили, насколько это было возможно. Сняли в лечебнице швы и оставили жить при магазине.
Этот воспитанный кот мог часами сидеть в сторонке на дальнем прилавке – интеллигентный, спокойный, немного печальный.
Заведующей, доброй знакомой нашей семьи, но грозной и самой голосистой из всех, сказали, что кот – это лучшее средство от крыс, и даже если он где и нассыт, то это даже хорошо, одним запахом отпугнёт, да она и не возражала.
Маленький сговор милосердия очень сблизил между собой всех участников.
Ежедневно забегая в продуктовый за какой-нибудь надобностью, я больше ни разу не становилась свидетельницей крика или грубых сцен в нашем магазине, по частям отдававшего свои площади в наём. За несколькими аккуратными прилавками теперь умещались овощной, мясо-молочный, винный отделы, сопутствующие товары, бакалея и лавочка корейских салатов.
Наши продавщицы научились улыбаться всем покупателям.
Стремительно менялся стиль времени...
Или это кот своим невозмутимым присутствием, своими шрамами, обезобразившими крупную морду, упорно сидевший на прилавке с опущенной головой, как-то успокаивающе влиял на всю атмосферу торгового зала?..
Серый, что удивительно, совсем не боялся людей, давал гладить своё ухо и даже тихо-тихо журчал в ответном приветствии... Он оказался большим и пушистым. В основном его гладили маленькие дети. Взрослые как-то побаивались, отводили глаза, брезговали...
Удивительно и то, что даже особо разборчивые покупательницы не возмущались постоянным присутствием кота в торговом зале... Казалось, ему было отведено постоянное законное место, а красный ошейник выглядел как табличка с удостоверяющим номерком.
Серый никогда не орал, не требовал еды. А сами продавщицы сразу пресекали покупательниц, желавших подкормить жалкого котика. Закрывавшая половину полки с крупами своей статной спиной, Зоя говорила им:
– Да у него всего полно! Он ещё и есть не будет!
И это была чистая правда. Но не вся. Кота последнее время надо было кормить специальной, лечебной едой. До конца вылечить его не удалось.
Потом он пропал...
А месяца через полтора после его исчезновения в магазине появились люди в спецодежде, они стали ловко разбирать нехитрую витрину и в зале начался ремонт. Помещение было полностью выкуплено продуктовой торговой сетью. Со ставшими уже почти родными продавщицами мы попрощаться не успели.
...Как и прежде, возвращаясь с работы, или, наоборот, собираясь на неё, я забегаю в наш «нижний». На белой пластиковой двери, сменившей массивную, тяжёлую, резного дуба дверь прежнего магазина, висит аккуратная табличка с весёлым пёсиком «Хозяин, я подожду тебя здесь!» Впрочем, никакой привязи для собак не предусмотрено.
В стерильной, украшенной цветными лампочками, витрине стоят большие кувшины и тарелки с поблёскивающими силиконовыми овощами и фруктами.
А бывало, что кот Серый сидел за старым двойным стеклом между молочных пирамидок и одним глазом смотрел на улицу. Красноватой складки на месте второго и кривого, короткого хвоста в такие моменты видно не было. Просто сидит в витрине во-от такой большой кот пепельного окраса, и дошколята, проходя мимо со своими мамами, тянут их за руку и показывают на него пальцами:
– Ма-а-ам! Смотри, какой кот красивый!..
Впрочем, кое-что осталось по-прежнему. Новые продавщицы, в основном молодые девчонки, стали нашими хорошими знакомыми, и не было случая, чтобы меня, в нарушение всех запретов заглянувшую в магазин со своей маленькой собачкой, туда не пропустили. Но я решаюсь на это очень редко.
Со стороны чёрного хода возле двери я часто вижу прозрачные контейнеры с едой и водой, для бездомных кошек, которых почти не осталось в нашем районе.
Но ведь те, кто наполняет их едой, ничего не знают о коте Сером?..
30 ноября – 4 декабря 2018 г.