Я давно оторван от народа –
Там, где он, давно я не был с ним:
Каждый день на проходной завода
Или по замызганным пивным.
И не то чтоб праздника Победы
Я, как либерал, не разделял, –
Пусть добавят это жуковеды
В диссертационный матерьял, –
Просто, невзираючи на лица,
На поход Бессмертного полка,
Мне с народом воссоединиться
Не даёт упрямство мудака.
Железобетонное упрямство,
Что твердит и спрашивает, как! –
Мы сумели заново вписаться
В только что законченный блудняк?
Дураки всё те же и дороги;
Стал чуть разговорчивей конвой;
Мы стоим, как прежде, на пороге
Не чеченской – Третьей – мировой.
Это, знамо, гадит англичанка;
И народ, не занимая сил,
Так живёт, как будто бы из танка
Даже по нужде не выходил.
У него иные эмпиреи:
Наш народ, в отличье от меня,
Знает, что кругом одни евреи, –
Если не евреи, то чечня.
Я надеюсь, кто-нибудь найдётся,
Кто-то скажет мне когда-нибудь:
«Без тебя народ наш обойдётся,
Уходи, уйди, ещё побудь».
Это, среди прочих ситуаций,
Жуковедам в общую тетрадь
Или на страницы диссертаций
Не рекомендую добавлять.
Потому что эти, типа, грёзы –
Пострашней, чем взять да написать:
«Я умру в крещенские морозы» –
И реально в них концы отдать.
Это – как на сцену выйти голым,
Выйти и сказать в народ, любя:
«Ты, конечно, без меня не полон,
Но и я не полон без тебя».
Говорят, в семье не без урода, –
Даже на заводах и в пивных
Больше нас и больше год от года
По любым подсчётам. И без них.
Потому на празднике Победы
Я в рядах Бессмертного полка –
Пусть запишут это жуковеды –
В этот раз пойду наверняка.