Под горою течёт река, за туманом чернеет лес. Лиха тёмного здесь искать, травы горькие льнут к земле, пока кто-то творит обряд, проклиная чужих богов, и костры до небес искрят, и у ада не семь кругов, а единственный коридор – выбираешь любую дверь. Говорят, что обряды вздор, но ты этим речам не верь.
Жил давно здесь один шаман, его бубен звенел окрест. Он границы умел ломать, и не знаю, он чей был жрец, только всюду смола лилась, и тонули деревни в ней. Я не знаю, была чья власть, только духи пришли из недр, и нельзя было их убить: тот, кто мёртвый, не станет мёртв, хоть каким топором руби.
А тебе ещё невдомек, какова же моя в том роль? У шамана был ученик, и мы жили под той горой, где хрустальный журчал родник. Я носил ему мёд и дичь, и я был не добрей, чем он…
Тот обряд я провёл один – и закончился сразу мор, и народ был в деревне сыт. Я не стал бы тебя искать, но взрослеет шаманов сын. Этот бубен в его руках, знать последний блаженный год колосится на поле рожь.
Станешь лучшим учеником, а потом ты его убьёшь.