Люди гениев любят и ценят талант,
Люди в силу искусств очень верят.
Здесь когда-то давно жил большой музыкант
(Всегда рядом был верный Сальери).
А в душе нарастало и множилось зло-
Он был, верно, исчадием ада,
И с его языка раскалённой смолой
Пламенея, текли капли яда.
И, едва только Моцарт рояль открывал,
Словно чёрную крышку у гроба,
Тот, для смелости вылакав полный бокал,
Появлялся, как тень, на пороге.
Он садился напротив прицельно в анфас,
И вонзал в него лезвие взгляда.
Он был весь ядовит и держал про запас
Ту финальную порцию яда.
Он говорил: Ты, конечно, силён -
Всех приводят в восторг твои мессы.
Это только заслуги минувших времён -
Ты давно уже не интересен.
Серенады твои навевают тоску.
Для чего же ты жизнь свою прожил?
Бом - бом - бом, динь – динь - дон - я так тоже могу,
Ну а ты, ну а ты - что ты можешь?
Музыкантишка, бабник, бездельник, алкаш,
Разгильдяй, человек – однодневка.
Ты сидишь день-деньской где-то по кабакам
И таскаешься вечно по девкам.
Рядом нет почитателей подлых твоих-
Я один, я один тебе верен,
И у смертного ложа в последний твой день
Будет преданный друг твой Сальери!
Ну а Моцарт - он слушал, весь вечер молчал,
Не решаясь послать друга лесом.
Он тогда на всю ночь погружался в печаль,
А наутро он шёл писать пьесы.
Через боль и досаду, борьбу и излом
В очаге начиналось горение.
И случался тогда небывалый подъём
И невиданное вдохновенье.
И назавтра его вновь любил целый свет,
Перед ним открывались все двери,
Но он забывал, как сюиты писать,
Когда долго не видел Сальери.
Иногда музыкант от кантат отдыхал,
Не имея к искусствам настроя,
И порой много дней ничего не писал,
Пребывая в блаженном покое.
Говорили ему: «В зале ажиотаж…»
«Обещал быть король на премьере…»
Но он хмурился и нанимал экипаж,
Собирался и ехал к Сальери.
Музыкант, как и всякий, рождён для борьбы,
Совершенство не знает пределов,
И спасибо, что ты не даёшь мне забыть,
Кто я есть, кто я на самом деле.
И не страшно порвать нотный лист сгоряча.
Лавры вянут, а свет лицемерен.
Как нам ярость нужна, как нужна нам печаль,
Как нам нужен наш личный Сальери.
4.18
* личная история, записанная через образы произведения Пушкина. К реальному Моцарту отношения не имеет.