Я сталь не держу в голосе,
вдаль не гляжу - холосто,
ожидания всегда ложные,
как же жаль иногда прошлого.
Во дворе никого /дожили/
или хуже того - зожники,
я бы бросил бухать /пробовал/,
хватит горько вздыхать - "Дрогнули!".
Ты прости меня, мать /чёрствого/.
Ты прости меня, Насть /грустного/.
Мне бы в уши все ссать Бродского
и стихи выдавать за искусство.
Типа умный такой /уникум/,
только кто я такой /?/ : дурень, груб,
диссидент без протестного слогана,
декадент со скабрезностью слога, на
институт положил, без специальности,
утром в плуг и кружить /мру с усталости/.
Что же, я не мужик? Вот приехали!
"Отпусти воротник!" - холка к верху и
закричу как в лесу /огрызаюсь/. Я
ничего не хочу, только спать и тебя.
Спи спокойно дочур, у тебя есть семья,
только папа пьянчуга, слабак, размазня.
Спи спокойно отец. Я все понял. Учту.
Мой берёзовый крест крону сбросил в саду.
Скоро всем нам конец. Ты умрешь. Я умру.
Жнец отцветших сердец серп об лунный галун
вблеск отточит к утру и воткнет под ребро,
ссушит зной Каракум обезумевший рот,
так уходит байстрюк, так уходит милорд,
будь то это недуг или в спину клинок.
Настежь дверь на балкон: горизонт цвета хна,
мой Строгинский затон - Грина град Зурбаган
в царстве вечно смурном, в землях вечного льда,
если глянуть за борт бесконечность видна,
без конца и без дна, ни высот, ни широт,
только степь и тайга, стены горных пород,
перед ними дома, подперев небосвод,
исполино стоят как бетонный забор.
Опускается ночь, бог снимает нуар,
бьет в ладонь меня дочь, "Ох!" - вздыхает жена.
Смог бы я перемочь боль что терпит она?
"Я люблю тебя очень!" - говорю редко? Да.
Но я весь от волос до полос на спине
влез под кожу и врос в костный мозг в позвонке,
как февральский мороз. Цепенея, ослеп,
потому что ты ток, потому что ты свет.
Если вкратце то вот мой набросок-портрет:
русский, рус, средний рост, глаз болотистый цвет,
дела нет мне до мод- я не броско одет,
исписал весь блокнот - да какой там поэт,
графоман-рифмоплет. Вновь на год постарел:
ворох мелких забот забот, череда важных дел,
я не гоп, не бомонд, не чета я ни тем
и не этим, как кот, сам себе на уме.
А стихи - ход конем, эликсир для души.
Я в себе: я забрел в дебри личной глуши
и развел там костер над обрывом во ржи
и играюсь с огнем, вспылыхну - не туши.
Вьются точно ужи языки до небес
и шуршит как ежы можжевеловый лес,
ветер искры кружит и разносит окрест.
Мой безоблачной Шир. Моё Поле Чудес.
Подведём подитог - тридцать лет вычитай.
Дальше сложность "хардкор" - не пройти без "чита".
Счастья нет от подков, сколько звезд не считай
толк с плеяды богов - плод с пустого куста.
Что же там на листах пыльной Книги Судьбы?
Нам гореть на кострах или жечь те костры?
Мы - руда кузнеца или мы - кузнецы?
"Задувай!"" - загадал "дотянуть до весны".