Ахматова или «Сон во сне».
Ничего не меняется...Здравствуй!
Я в гостях у тебя опять.
У меня нет особенной власти,
Дух из праха, увы, воскрешать.
Посижу у тебя.Всё, как прежде...
Время замерло в прошлом давно.
Как и ты, я лелею надежды,
На любовь - всем преградам назло.
Понимаю тебя с полуслова.
Ощущаю твой голод и страх.
Я на многое тоже готова,
Чтоб оставить свой голос в стихах.
Я не знаю, смогли бы мы раньше
Стать подругами - в те времена?
В прошлой жизни, что в этой, без фальши
Нам судьба так похоже дана.
Вновь пришла я к тебе за советом.
Извини, что тревожу опять.
Твоя муза за шкафчиком где-то
Притаилась. Вновь будет читать
Мне стихов небольшие отрывки.
Отголоском они долетят.
Звуки слов рассыпаются зыбко,
Или просто эфирно парят.
Мне уютно и даже спокойно.
Я приду и не раз и не два.
И тебя я хочу быть достойной -
Здесь поэзия слова жива.
(Н.Сабанадзе)
Моноспектакль.
Анна Ахматова
(по мотивам фильма «Луна в зените» режиссера Д.Томашпольского.
Роль А.А.Ахматовой исполнила Светлана Крючкова)
- Запомни, Аня, кино – это театр для бедняков. Никогда не ходи сюда больше. Никогда…
(Реплика А. Ахматовой из к/фильма «Луна в зените».
Режиссёр: Дмитрий Томашпольскии;. 2007).
Из трагедии "Пролог, или Сон во сне".
Песенка слепого
Никого нет в мире бесприютней
И бездомнее, наверно, нет.
Для тебя я словно голос лютни
Сквозь загробный призрачный рассвет.
Ты с собой научишься бороться,
Ты, проникший в мой последний сон.
Проклинай же снова скрип колодца,
Шорох сосен, черный грай ворон,
Землю, по которой я ступала,
Желтую звезду в моем окне,
То, чем я была и чем я стала,
И тот час, когда тебе сказала,
Что ты, кажется, приснился мне.
И в дыхании твоих проклятий
Мне иные чудятся слова:
Те, что туже и хмельней объятий,
А нежны, как первая трава…»
1963. Комарово. А.Ахматова
Пролог.
«А Вы поешьте во сне, а я Вам сказку расскажу»
(Реплика из к/фильма «Луна в зените».)
Я вас благодарю за память,
За тот душевный непокой,
Что словом можно лишь исправить,
За вашу преданность, любовь.
Прошу простить мое безвременье,
И тот стареющий уход,
Когда великие творения
Потоки смыли талых вод.
Я - в лодке утлой среди снега
Невы иль жизней и времен,
Каналов каменного плена
И полуграмотных племен.
Как сделать шаг, чтоб не оставить
След на проталой целине,
И как себя летать заставить
Не по написанной судьбе?
Как не подмять тех первоцветов
Всепобеждающей весны,-
Стихов чуть робкие приветы,-
Что так ложатся на листы?
Опять весна и ваша память
И ваш душевный непокой,
Что можно лишь стихом исправить.
Благодарю вас за любовь.
Над о мной нет солнца.
Только луны.
А вернее ровно две луны
Джале
Джулэ
Джуньда...
Так знакомо,
так завистливо воспоминанием из мечты.
(«джале, джула, джуньда, сваха брум».
А.Ахматова - Энума элиш. Пролог, или сон во сне)
Замшелость в Петроградских небесах,
Заученность разрушенных законов.
Две тысячи...
Гуляем по Фонтанке от мостов и до мостов:
Хиппийских дев собрание, коней,
Чугунных, каменных основ.
Мостов пятнадцать - старых, новых.
Фонтанный Дом. Навершие туч мохнатое.
Под сталью неба - веток голых стынь.
В сорок четвёртой - топит печь Ахматова
И занавеси скрыли ночь-полынь.
Все, как и прежде: лампа красная
И столик шахматный без королевской свиты.
Под лампой лебедей - вздох зеркала - как часто ли
Она смотрела в отражения, что с прошлым свиты?
На будущее ль взгляд свой обратив,
Слагала строки в "Реквием", как ноты.
Писала музыку освобожденных сил
Стихами, буквами нанизывая годы.
Стекает свет в замшелых небесах.
Законы жизни.
Зорь янтарных всплески.
Фонтанкою, мосты перелистав, живем не в снах.
Санкт-Петербург. Закатные играют арабески.
И снова осень. Листопад.
Фонтанный сад теряет краски.
И рыжий Глюк резвиться рад,
В листву ныряет без опаски.
И пальцы тонкие ветвей
С дубов и лип весну стряхнули.
Так много лет, так много дней
С тех пор, как вы ушли - уснули.
Я прихожу к вам. Каждый раз
Открыты вы, как книга жизни.
И слышу в тишине рассказ
О счастье, горе и о тризне.
Смотрю сквозь тонкое стекло
На сад - вы тоже так смотрели.
Он вам дарил своё тепло,
А годы шли, они летели.
И чёрных, бархатных гвоздик
Найду букет, поставлю в вазу.
Увижу в зеркале ваш лик,
Услышу стих, иль только фразу...
Приду в февральский снегопад,
Когда весь сад, как белый мрамор.
Вновь встретит кот - он, видно, рад
Быть у дверей поэта храма.
(Н.Сабанадзе)
1
В "будке" от "Литфонда",
там под Комарово, в Даче,
Словно заполярная Инта.
В прошлом все.
И все сейчас иначе.
В двух шагах погост и не весна.
Над тобой нет солнца.
Только луны.
А вернее ровно две луны
Джале
Джулэ
Джуньда...
Так знакомо,
так завистливо воспоминанием из мечты.
«Не бери сама себя за руку
Не веди сама себя за реку»,
Где Ахмат закрыл глаза довеку,
В однупрять ссудили жить поэту
Где поэт родился быть поэтом,
И пророчество с поэтом жить в тюрьме,
Пережить тюрьму и жизни лето,
Забывать об осени, не помня о весне.
Все они в былом. Собака, Башня,
Дальние у Сены берега.
Не Париж. Фонтанный Дом - пристанище -
Шереметьевского стылые дома.
Следственный Гороховой расстрельный.
Судят там поэтов ли, детей.
Не было пророков в сферах белых
Иль хрустальных в тонких пальцах дней.
Вот он, вот он поминальный вечер.
Холод. Хоронить собрались не смеясь.
Помню я
«...ни ласточкой, ни клёном,
Ни тростником и ни звездой,
Ни родниковою водой,
Ни колокольным звоном -
Не буду я людей смущать
И сны чужие навещать
Неутоленным стоном» -
("Но я предупреждаю вас" А.Ахматова.1940)
Все обыденно, «по-человечьи»,
Так, как принято, в шинели хоронясь.
«…А за окном шелестят тополя
Нет на земле твоего короля»
(Сероглазый король.А.Ахматова.11 декабря 1910)
Я сам над собой насмеялся
И сам я себя обманул,
Когда мог подумать, что в мире
Есть что-нибудь кроме тебя.
Лишь белая в белой одежде,
Как в пеплуме древних богинь,
Ты держишь хрустальную сферу
В прозрачных и тонких перстах.
А все океаны, все горы,
Архангелы, люди, цветы —
Они в хрустале отразились
Прозрачных девических глаз.
Как странно подумать, что в мире
Есть что-нибудь кроме тебя,
Что сам я не только ночная,
Бессонная песнь о тебе,
Но свет у тебя за плечами,
Такой ослепительный свет,
Там длинные пламени реют,
Как два золотые крыла.
(Николай Гумилёв.
1 августа 1921 года.)
«В ту ночь мы сошли друг от друга с ума,
светила нам только азийская тьма,
Своё бормотали арыки
и чёрные пахли гвоздики...»
(Ташкентские страницы. А.Ахматова.1959)
Запах чёрных гвоздик
мне ветра принесут.
На чужой стороне не уютен приют.
Песнь арыков, свирели чужих соловьёв,
Шёпот ночи крадущейся между домов.
И сводящий с ума жаркий твой поцелуй
Под журчание тихих и ласковых струй.
И на стыке времён, что вопросом в судьбе:
Ты со мной, я с тобой и любовь, что во мне...
Руки, губы, глаза, сердца трепет и стук,
А в зените луна, ветра трепетный звук.
И желание сводит до дрожи с ума!
Этот праздник любви жизнь дарила сама.
О надежде звенел за окошком арык.
И кружили ветра запах чёрных гвоздик.
(Н.Сабанадзе)
«Все мы бражники здесь, блудницы,
Как невесело вместе нам!
На стенах цветы и птицы
Томятся по облакам.
Ты куришь черную трубку,
Так странен дымок над ней.
Я надела узкую юбку,
Чтоб казаться еще стройней.
Навсегда забиты окошки:
Что там, изморозь или гроза?
На глаза осторожной кошки
Похожи твои глаза.
О, как сердце мое тоскует!
Не смертного ль часа жду?
А та, что сейчас танцует,
Непременно будет в аду.»
2
«...Когда же счастия гроши
Ты проживёшь с подругой милой
И для пресыщенной души
Всё станет сразу так постыло -
В мою торжественную ночь
Не приходи. Тебя не знаю.
И чем могла б тебе помочь?
От счастья я не исцеляю.»
(Я не любви твой прошу.А.Ахматова.1914)
Я не приду,
я - не приду -
Микстур твоих не принимаю.
Но, как в горячечном бреду,
Словам стихов твоих внимаю.
Я не могу тобою жить
Быть повсеместным властелином.
Лишь только можешь ты царить,
Парить и править этим миром.
Я не хочу мешать твоим
Волшебствам, тайне слов движения.
И сможешь ты забыть таким
Меня средь многих в ожерелье.
Быть может я лишь только тень
Своих мечтаний и желаний
И не отметит этот день
Твой календарь моих касаний.
Я не приду.
Я - не приду.
Нет в мире той ещё дороги,
Где б не толпились на ветру
К тебе шагающие боги.
Яспес ни в мужьях твоих,
ни в ласке,
Ни в обрывках полулунных фраз.
А в восходах ясных,
чистых, страстных,
Как слеза под ветром стылым глаз.
Не от жизни
невской чугунины,
Не от смерти в каменном мешке.
От жалейки,
от души лучины,
Что горит в тебе или во мне.
Пусть в тебе она
чуть светом тлеет,
Я тебя собой, поверь спасу.
Пусть Господь
помочь нам не умеет,
Я в себе его огонь несу.
И не говори:
я помнить буду.
Что за блажь все в памяти хранить?
Пусть в тебе
сияет изумрудом
Памяти лишь радужная нить.
3.
И стены здесь вещают тенью
И выбелен газетный стенд.
Где непредание забвению,
Как порыжевший в осень плед.
Незримость вышколенной стати
Полуприкрытых век покой.
И было жить чего-то ради,
И было жить кого-то ради
С предавшей Родиной судьбой.
Неподражаемость мгновенью,
Мгновенью - жизненность стихов.
От поколения к поколению,
И от забвения к воскресенью
И слушать был господь готов.
Затворы, цепи, свет фонарный,
И Стикс у невских берегов.
О Реквием судьбы забавный
На миг, на год, на век - любовь.
«Я пью за разоренный дом,
За злую жизнь мою,
За одиночество вдвоем,
И за тебя я пью,—
За ложь меня предавших губ,
За мертвый холод глаз,
За то, что мир жесток и груб,
За то, что Бог не спас».
(Последний тост. А.Ахматова.1934)
Лампа над столом сукна зеленого
Из каких-то сказочных затей.
И сплелись там крыльями белеными
Пара двух стеклянных лебедей.
Словно ангелы над жизнью зимнею,
Словно судьбы, словно крики душ.
Словно свечи греют замогильные,
Сердце жгут и льется скорбный туш.
Ах, зачем вы лебеди стеклянные
Светом пали в зелени сукна?
У окна стою, а за окном – казенные
Сапоги, казенные слова.
По расстрельном спискам,
По номерам к фамилиям
Наложили резолюцию –
По лагерям, по приговорам –
К могильным линиям –
Вот такая жизням контрибуция!
Пятнышко чернильное на сукне зеленом.
Что было написано, что предречено?
Лебеди стеклянные светом порасписаны,
Лебеди стеклянные над душой влюбленною,
Лебеди стеклянные, что ж вам, каково?
4.
Deus conservat omnia
«Бог хранит всё»
(девиз на Шереметьевском гербе Фонтанного дома)
И внове над тобой нет солнца.
И внове луны.
А вернее ровно две расколоты луны
Джале
Джулэ
Джуньда...
Страшно горем
и воспоминанием без мечты.
«Щели в саду вырыты,
Не горят огни.
Питерские сироты,
Детоньки мои!
Под землей не дышится,
Боль сверлит висок,
Сквозь бомбежку слышится
Детский голосок.
2
Постучи кулачком — я открою.
Я тебе открывала всегда.
Я теперь за высокой горою,
За пустыней, за ветром и зноем,
Но тебя не предам никогда...
Твоего я не слышала стона.
Хлеба ты у меня не просил.
Принеси же мне ветку клена
Или просто травинок зеленых,
Как ты прошлой весной приносил.
Принеси же мне горсточку чистой,
Нашей невской студеной воды,
И с головки твоей золотистой
Я кровавые смою следы.»
(Памяти Вали А.Ахматова
23 апреля 1942,Ташкент)
Фонтанный, холодно, блокада.
Хронометраж голодных дней.
Рисуют дети Ленинграда
Для нас для взрослых, нас - людей.
Бесперерывность канонады,
Неуспокоенность смертей.
На нотный стан ложатся рядом
Штрихи и тени страшных дней.
Фонтанки лед пробит осколком,
У полыньи бочонков ряд.
По берегу на дрогах-санках
Увозят мертвый Ленинград.
Хлеб, деленный на сантиметры,
На карточки, на день-пайки
И дней голодных километры
Необъясняющей войны.
В Фонтанном холодно, блокада.
Хронометраж голодных дней.
Здесь жили дети Ленинграда
Для нас, для взрослых, нас - людей.
«...Иду между черных приземистых елок,
Там вереск на ветер похож,
И светится месяца тусклый осколок,
Как старый зазубренный нож...»
(Пусть кто-то еще отдыхает на юге...
А.Ахматова 1956)
И лился пламень золотой
На образа под чёрным небом.
Где месяц - нож. Простор речной,
Раскрашен тусклым белым светом.
Где отрываются листы,
Листают сентября страницы.
Из желто-красной немоты
Навек в закат взлетают птицы
Все возвращается назад.
И ночь и месяц, в стаях птицы.
Но, кажется, бываешь рад
Вовек назад не возвратиться.
Туда, где чёрный непокой
Вдруг пламень золотой оближет
И над свинцовою рекой
С крестом один лишь ангел выжил.
5.
Да, над тобой нет солнца.
Только холод.
На ровно две поделенных луны
Джале
Джулэ
Джуньда...
Так знакомо,
из воспоминаний и мечты.
Твоя нежность, твоё одиночество
В тот убогий истерзанный быт
Слов рожали стихов пророческих,
Что вгрызались в Невский гранит.
Что, как воды реки свинцовые,
Бились в гранях своих берегов,
Половодьем вздымали новое,
Разливаясь до чёрных дворов.
Разливаясь до самых парадных,
До макушек фонтанных лип,
Где была ты одной из заглавных
Букв в стихах, что крошили гранит.
И дворцов коммунальные стены.
И сгорали в печах дрова.
Содрогаясь от новой веры,
Зазвучали в стихах слова,
Сотворённые твоей нежностью,
Одиночеством и в душе.
Сердце бьется с одной надеждою:
Путь поэта - не слов клише.
Путь поэта - не слов собрание
В приговорах, газетах in Zeit,
В транспарантах нового времени.
Нет, в душе, где не срубленный сад.
Поминали, вспоминали, забывали
И молчанием пытали и надеждой.
Скольких вы ещё переживали
Дикие, бездушные невежды?
Скольких хоронили, боронили
На погостах стылые кресты.
В Комарово в Даче отлюбили,
Отсветитили осени костры.
Позабыли. Позабыли
На десятки полуправды лет
Одна тысяча пятьдесят первый
Это ль дата, это ли ответ?
6.
«И сердце то уже не отзовётся
На голос мой, ликуя и скорбя…
Всё кончено. И песнь моя несётся
В пустую ночь, где больше нет тебя.»
(Памяти Н. П. А.Ахматова. 1953)
"Упекли пророка в республику Коми,
А он и - перекинься башкою в лебеду.
А следователь-хмурик получил в месткоме
Льготную путевку на месяц в Теберду...
А Мадонна шла по Иудее,
Оскользясь на размокшей глине,.."
А.Галич. Поэма о Сталине.
ты мог беречь ее безмерно,
не уберёг, ты не сумел.
на берегу Усы согбенно
пытался жить и жить хотел.
Интинские перекладные,
Гулаговские маяки,
а где-то невские родные
сады, граниты у реки.
из Шереметьевского сада
до Абезя десятки лет.
для них ты оставалась Анна,
расстрелянных советских лет.
ты посмотри какие годы,
ты огляди себя окрест:
России тысячам народов
пылает поминальный Крест.
Над тобой нет солнца.
Только луны.
А вернее ровно две луны
Джале
Джулэ
Джуньда...
Так знакомо,
так завистливо воспоминанием из мечты.
Бывает, вдруг холодный вечер
Отступит и придёт весна.
Произойдёт нечаянная встреча,
И обожжет, как пламенем костра.
Но мы уже не мы, мы образы без смысла,
Без смысла возвратить потери прежних лет.
Как дети мы в душе своей капризны,
Как взрослые всему даём ответ.
Не отпускай, прошу тебя - минуты
Бегут, летят куда - то в суету.
У одиночества крепки стальные путы.
Судьба так щедро дарит пустоту.
Не разжимай кольцо... и руки-крылья
Удержат пусть - не отпускай сейчас.
Пока мы есть - ещё не стали былью,
Но, в миг один, не будет больше нас.
Не отпускай! У жизни срок короткий.
Она листает быстро календарь.
И нрав её, увы, совсем не кроткий -
В молитвах наших весь её алтарь.
Не отпускай. Я не хочу разлуки.
Жизнь без тебя - больной тяжёлый сон.
Не размыкай кольцо - я ухожу на муки...
Меня ты любишь, только не влюблён.
(Н.Сабанадзе)
Не возвращайтесь в сны. Не возвращайтесь.
Это пусто. Это просто блажь.
Оставаясь прежде, прежним оставайтесь,
Тем, кого любила только в вас.
Так ли это было, я не помню.
С нами ли иль встретила других?
Что любили светлою любовью.
Отлюбили, ровно ветер стих.
И уснули ветви белых клёнов
И дубов, и серебрёных лип.
Оставайтесь, как и я, влюблённым.
Без воспоминаний снов, молитв.
На огонь смотрю сквозь осень запоздалую,
Греюсь пламенем, вдыхаю рыжий дым.
Он такой же, как и лист, и струйкой малою,
Тает в ночь - подобие стихам моим.
Эта осень - есть сама стихам подобие.
Та же завершенность в золотом.
Та же сырость, из дождей рапсодия,
Те же мысли об ушедшем, о былом.
Тот же ветер, тот же пряный запах,
Те же краски, чувства и душа,
Что в стихах моих. Былая ль слава
В осень запоздалую пришла?
Листья - память. И костёр - забвение.
Вот он вспыхнул над одним листом -
Все, что пело, обратилось тлением -
Словно строчки, позабытые пером.
Дунул ветер - прах янтарных бусен,
Понанизаных на кисточках берёз,
Алый цвет кленовых листьев-песен -
В искрах пламени он бережно разнёс.
Исчезает всё, под лёгкой стылостью,
Замирает красок прежний цвет.
Подожду, когда в ночной унылости,
От костра не растворится свет.
Лишь огонь, сквозь осень запоздалую
Греет душу мне, теряя рыжий дым.
Он такой же, как и лист. В мгновенье малое
Я прочту стихи осенним дням моим.
До последнего листа, что тлели в утро
Дожидала, долюбила, дожила.
Спирт пролью не за тебя,
не за себя по нутру,
А за третьего.
Но в честь тебя живу!
«И месяц, скучая в облачной мгле,
Бросил в горницу тусклый взор.
Там шесть приборов стоят на столе,
И один только пуст прибор.
Это муж мой, и я, и друзья мои
Встречаем новый год.
Отчего мои пальцы словно в крови
И вино, как отрава, жжет?
Хозяин, поднявши полный стакан,
Был важен и недвижим:
«Я пью за землю родных полян,
В которой мы все лежим!»
А друг, поглядевши в лицо мое
И вспомнив Бог весть о чем,
Воскликнул: «А я за песни ее,
В которых мы все живем!»
Но третий, не знавший ничего,
Когда он покинул свет,
Мыслям моим в ответ
Промолвил: «Мы выпить должны за того,
Кого еще с нами нет».
(Новогодняя баллада. А.Ахматова. 1923)
7.
Застолбили место в поле,
Развели костёр.
А про реку позабыли,
В падших листьях двор.
Убежать, бежать хотели
Побыстрее прочь.
Но стучит морозом в двери
Вся в лохмотьях ночь.
В чистом поле, где раздолье
Вьюге да снегам,
Отпущу судьбу на волю,
Ей свободу дам.
Прогорел костёр, по полю
Искры разбрелись.
Ночь сковала мою волю,
Фонари зажглись.
Во дворе на павших листьях
Забытья мороз
И застыл той прошлой жизни
Свет рябины слез.
Двери скованы морозом,
В поле не сбежать.
Пеплом станут мои грезы
У столба лежат.
«Меня, как реку,
Суровая эпоха повернула.
Мне подменили жизнь. В другое русло,
Мимо другого потекла она,
И я своих не знаю берегов.
О, как я много зрелищ пропустила,
И занавес вздымался без меня
И так же падал. Сколько я друзей
Своих ни разу в жизни не встречала,
И сколько очертаний городов
Из глаз моих могли бы вызвать слезы,
А я один на свете город знаю
И ощупью его во сне найду.
И сколько я стихов не написала,
И тайный хор их бродит вкруг меня
И, может быть, еще когда-нибудь
Меня задушит...
Мне ведомы начала и концы,
И жизнь после конца, и что-то,
О чем теперь не надо вспоминать.
И женщина какая-то мое
Единственное место заняла,
Мое законнейшее имя носит,
Оставивши мне кличку, из которой
Я сделала, пожалуй, все, что можно.
Я не в свою, увы, могилу лягу.
Но иногда весенний шалый ветер,
Иль сочетанье слов в случайной книге,
Или улыбка чья-то вдруг потянут
Меня в несостоявшуюся жизнь.
В таком году произошло бы то-то,
А в этом - это: ездить, видеть, думать,
И вспоминать, и в новую любовь
Входить, как в зеркало, с тупым сознаньем
Измены и еще вчера не бывшей
Морщинкой...
Но если бы оттуда посмотрела
Я на свою теперешнюю жизнь,
Узнала бы я зависть наконец...»
(Меня как реку. А.Ахматова.1945)
8.
Не сдержала обещаний -
навещаешь
И вещаешь вереницей слов.
Жалуешься? Нет.
И не смущаешь.
Дом души - он для стихов готов.
Навещаю и тебя, прости без спросу.
В Шереметьевский с дворовой захожу.
И ответы на твои вопросы у тебя в саду я нахожу.
Джале
Джулэ
Джуньда...
Так знакомо,
так завистливо воспоминанием из мечты.
Над тобой нет солнца.
Только луны.
А вернее ровно две луны.
Ты приходи.
Я не забуду
Твоих полуприкрытых глаз.
Ты говори, я помнить буду
Поэзию из слов и фраз.
Я слушаю твои восходы,
Где льется светом золотым
Сквозь дождевые непогоды
Надежды предрассветный дым.
Где неба синие разрывы
Вдохнут предчувствие весны-
Не гумилевые могилы,
Не мандельштамовы кресты.
Не эта тень холодных песен,
Что в памяти твоей звучит,
А музыка любви из весен,
Где жизнь рождением кричит.
Где слов-стихов завороженно
Я слушаю звучанье фраз.
Я слушать буду, помнить долго
Взгляд. Тех полуприкрытых глаз.
9.
Я в Фонтанном Дому
С билетом
На вечер твой, Анна Андреевна.
Нет не будет тебя, когда я приду.
Только, рваный металл
Перед входом в музейную мглу.
Да деревья в зеленом листу
Из того еще
Вашего поколения.
И не слышат сейчас,
А с тобой я могу говорить.
Спорить, врать
и немножко мечтать о поэзии.
Это все я могу,
одного не могу - не любить.
Может быть, это -
двери для чувств из доверия.
Может быть, - это двери из роз, -
Это двери из слез и стихов.
И какой-то немыслимой
душесмесительной нашей суспензии.
Я в Фонтанном Дому,
я в Фонтанном саду
Там, где лавки совсем не парадные.
Лик дворцовый,
он смотрит в Фонтанку,
немножко в Неву,
А я - с черного тихого входа,
от дворницкой слева.
Здесь Ахматова-дева
такая в металле печально-нарядная.
Медь души на листе
разрывается тенью холодной, нескладною.
Твой сосед
по музейной квартире
исписанный, травленный Бродский.
Стопка книг
и продавленный "ундервуд".
Кто считает, что жизнь обошлась
с ним немыслимо скотски,
Кто винит его
просто за Остров.
Он сосед по музею,
да еще рядом с вами
Литейный оранжевый кот.
Я поглажу кота.
Я забуду о Бродском с Бедлоу.
Буду ждать на Литейном
в Фонтанном саду,
Когда я на твой вечер приду.
Есть билет, здесь тебя подожду,
Может быть я услышу в шептании листов
Песнь твою о тебе
В этом тихом саду сердцем снова.
10.
«…Будь ты трижды ангелов прелестней,
Будь родной сестрой заречных ив,
Я убью тебя моею песней,
Кровь твою на землю не пролив.
Я рукой своей тебя не трону,
Не взглянув ни разу, разлюблю,
Но твоим невероятным стоном
Жажду наконец я утолю.
Ту, что до меня блуждала в мире,
Льда суровей, огненней огня,
Ту, что и сейчас стоит в эфире, —
От нее освободишь меня.»
("Из трагедии "Пролог, или Сон во сне".А.Ахматова)
Я - уставшая роза
В Фонтанном дворцовом дому.
Я - металл, отголосок души
В этом тихом весеннем саду.
Где отплакавший май -
В полусвете упавшей зари.
Обо мне не скучай
И меня в этот дом
в этот май не зови.
Я устала тогда, после зим,
после осени лет.
Я б восстала, но мне
до дворцовых домов дела нет,
Где в квартире какие то люди живут,
Умывальник и печь
и тот странный блокадный уют.
Где стихов позабытых
в чернилах оставленный след
И под лампой на стол
Льется красный из прошлого свет.
Где по веткам сползает
вечерний с рыжинкой закат
На металл, отголосок души,
Майский, в слезах дождей
дом Фонтанный дворцовый
И маленький, тихий наш сад.
Джале
Джулэ
Джуньда...
Две луны -
Так знакомо,
Так знакомо,
так завистливо воспоминанием из мечты.
Отзвучали стихи в старом парке.
Ветер в липах кружит по листве.
И сквозь шёпот звучит вдалеке
Пианино нежданным подарком.
Вас здесь нет - только ваши надежды,
Что впитал Шереметьевский сад.
Он звучанию музыки рад,
Но стихов ваших ждёт, как и прежде.
Окна дома - в них ваши глаза -
Смотрят в душу с вопросом и болью -
Вы болели земною любовью,
А над вами гремела гроза.
Туч свинец отражается в стёклах,
Словно вашей души силует.
Вы давно в неподсудности лет.
Под ногами песок шепчет мокрый.
Мне знакомых шагов слышен звук -
Вы идёте навстречу рассвету.
Поклонюсь я в почтение поэту.
Вы мой старый и преданный друг.
Отзвучали стихи в старом парке.
Ваша правда - застывший металл.
Нас сквозь время ваш голос позвал.
Здесь остался навечно подарком.
Отзвучали стихи в старом парке.
(Н.Сабанадзе)
Теперь я сижу и смотрю в пустоту
Сквозь желтые вальсы, сквозь белые снеги.
Прошу вас, простите мою немоту,
Хочу я вздохнуть о законченном веке.
Я просто устала от пошлых обид,
От страха, что нас за стихи расстреляют.
За то, что душа, словно пламя горит
И в пламени судьбы, как свечи сгорают.
Прошу вас простить за истерзанный быт,
Где из под обоев мечты проступают,
Где красная лампа и чайник свистит
И где на стекле лёд слезинками тает.
Я просто сижу и читаю стихи
И бусы в руках моих - четки и ритмы.
И чьи-то надежды, и чьи-то грехи
И рифмы души, нерожденные рифмы.
Прошу вас простить, я смотрю в пустоту
Скврзь желтые вальсы, сквозь белые снеги.
Но знаю, когда я устану - приду.
Приду к вам стихами мои человеки...
Эпилог.
Ахматова А. А. - «Последнее стихотворение»
Одно, словно кем-то встревоженный гром,
С дыханием жизни врывается в дом,
Смеется, у горла трепещет,
И кружится, и рукоплещет.
Другое, в полночной родясь тишине,
Не знаю откуда крадется ко мне,
Из зеркала смотрит пустого
И что-то бормочет сурово.
А есть и такие: средь белого дня,
Как будто почти что не видя меня,
Струятся по белой бумаге,
Как чистый источник в овраге.
А вот еще: тайное бродит вокруг -
Не звук и не цвет, не цвет и не звук, -
Гранится, меняется, вьется,
А в руки живым не дается.
Но это... по капельке выпило кровь,
Как в юности злая девчонка - любовь.
И, мне, не сказавши ни слова,
Безмолвием сделалось снова.
И я не знавала жесточе беды -
Ушло, и его протянулись следы
К какому-то крайнему краю,
А я без него... умираю.
1 декабря 1959
Ленинград. Красная Конница
Шереметьевский сад,
Шереметьевских лип окружение.
Надо мною прозрачно кружение
Рваных туч в небе синем квадриг.
Кони неба навстречу с Невой
Мчат. Догнать вдохновение Клодта
Им случилось. Но ждать тяжело так.
Кто разрушит чугунный покой?
Провожаю квадриги небес,
Под зеленой листвы стихо-шепот.
Здесь поэты встречаются, чтобы
Вспомнить - нет на земле поэтесс.
Есть Фонтанный, Фонтанка, стихия.
Предосенний расстрелянный век.
А ещё, есть простой человек
Из металла, и мы с ней - живые.
Над тобой нет солнца.
Только луны.
А вернее ровно две луны
Джале
Джулэ
Джуньда...
Так знакомо,
так завистливо воспоминанием из мечты.
«… И не вздумайте бросать писать стихи. Если они решат, они перестанут к вам приходить сами…»
Реплика А. Ахматовой из к/фильма «Луна в зените».
Графика. А.Ахматова. А.Краснянский