Наелся холодом, закрылся в комнате,
Ведь никого кроме гитары в этом городе.
Дышу помазанный мазутом с улицы.
Никто не знает почему я так осунулся.
И я не ведаю, и всем до лампочки;
Моё нутро сварило заживо всех бабочек.
В толпе оторванным быть легче лёгкого:
Лишь делай вид, что нам не нужно даже повода,
Ведь греть не выгодно. А топят суженым.
Но мы парим, питаясь трупами и сушками.
Глаза на сторону,
Крадусь по-рысьему.
Я рад ответу, будто это точно истина;
Но правда скроется под стать нелепице.
Кроме себя мне больше не на что надеяться.