Разрушен томный мрак зарёю.
Расплылся выцветший неон
Из кожи вылезшей змеёю.
Страстей бурлящих - пантеон.
Мертвеет пастью звёздной арки
Париж, в ознобе декабря,
Швыряя факелы-огарки
На Елисейские поля.
Сквозь тени, гарь и смог бездушный,
Въедаясь в капилляр глазниц,
Никем нежданный, непослушный,
День прорастает. Бледность лиц
Окрасил проблеск внутривенный.
Уже под тяжестью креста
Вскипает разум возмущенный
Знаменьем грозного перста!