Всё на бегу,
С рождения до смерти
Движение, всё облаках забот
И в этой безразличной круговерти
Любой из нас себя уже не ждёт.
Я убегал, к забытым детским спорам,
И к голой расцарапанной коленке
И к материнским молчаливым взорам
И к молоку в топленной желтой пенке.
Но этот бег, что мы назвали жизнью
Стирает мне не обувь, всё слова
Что мы живем, а, значит, будем мыслить
А может мыслим, что живем едва