Хотелось бы, как бабка Бажаниха,
Дожить до ста пяти под матерок...
Сама слезала с печки очень лихо,
За салом и пописать в уголок...
В ведёрко, пропитавшееся хлоркой,
А летом за подвязанный сарай,
С берёзовой, замученной подпоркой,
В зелёный, полыхавший Иван-чай...
А иногда, в лобастую капусту,
В морковку и синеющий табак,
На зависть обособленному чувству,
Что в девяносто, было всё не так...
И в семьдесят, тем более, иначе,
А в сорок, беспросветная война...
Где даже призраки в окопах плачут,
Жалея чудом выживших у дна...
Она цвела... в миру благоухала...
Не описать теперь страданий мглу,
И свет её славянского начала,
Её грехи в заслугах, как золу...
Кострища переборенного страха,
Как память, пропотевшей суеты,
В любую подноготную с размаха,
Как сокол в любопытстве с высоты...
Слезой взахлёб на бабкины медали,
Мне слышен голос с кашлем на печи,
В сравнении с собой в седой печали,
Существенно проклюнулись лучи...
Из самобичевания в упрёках,
Ведь зря боялся старость в табаке,
Покорный стыд по совести в потёках,
Сжимая бабкин орден в кулаке...
9 декабря 2018 года.