За краем ойкумены
с изнанки полусна
где море песнопенно
и суетна волна
так камушки шкворчали
под голым животом
так нежилось ночами
что не жилось потом
как припухали губы
сбивалась простыня
порывистый и грубый
как мучил ты меня
так стягивал лениво
по пуговке по чуть
как кожицу со сливы
(ты помнишь алычу?)
мы в полночи тонули
и падал на диван
мой жаркий флаг июля
мой жёлтый сарафан