Вдыхая сигаретный дым, снимая пелену тумана,
Я вижу переливы звёзд по гнетом алчного обмана...
Стирая рамки мирозданья и выходя на чистый свет,
Я исчезаю, умираю, я оставляю лишь скелет.
В груди стенает механизм, в душе - огонь, горят мосты,
Мой первозданный эгоизм привел в объятья пустоты,
Морально-нравственно - пустой, физически - почти разложен,
Возможно, это гнев Богов на то, что я в душе безбожен,
Хоть посвятил им строки, рифмы, свои молитвы и слова,
И пусть я не известен в массах, пусть не идёт в толпе молва...
Я остаюсь в тени желаний, я остаюсь наедине,
С моими демонами в сердце, скрывая крылья на спине
Я понимаю - я не ангел, не Херувим иль Серафим,
Согласно Бродскому - никто, а Бродским только вдохновим.
Мой Бастион слоновой кости горит в объятиях пустоты,
Где я оставил вдохновенье во благо пошлой суеты.
Не Магнум опус поколений, не идеал былых веков,
Мой Альма-матер ждёт свершений, а я - избавы от оков.
Внутри давно гуляет боль, в руках сменяются предметы,
То телефон, то алкоголь, то часть зажженной сигареты...
И мой скелет внутри кричит, моя душа срывает маски,
А сердце... подло так молчит, ведь ждёт финал печальной сказки...
А мой финал уж близко, братья, мой эпилог стучится в дверь,
И я бегу в животном страхе, подстреленный, как дикий зверь...
Но смерть близка, смерть беспощадна и смерть не знает слова "нет"
И я не ангел первозданный, я не Шоггот, не Бафомет.
Согласно Бродскому - никто, но Бродский это персонаж...
И он никто, и я никто, а вместе мы почти пейзаж.
Вдыхая сигаретный дым, снимая пелену тумана,
Я понимаю что один, один навеки, без обмана...
Стирая рамки мирозданья и выходя на чистый свет,
Я понимаю - я не нужный. Я просто творческий скелет.