Знаешь, я намечаю побег
В твое небо, вышитое батистом,
Я такой отчаянный Монте-Кристо,
Для тюремщиков - имярек.
Рассказала вчера стене,
Как по коже сна оседая пылью,
Изучила рельеф твоего межкрылья,
Став проекцией на спине.
Веришь, я разломила хлеб,
А внутри записка - слова и числа,
Как пройти на цыпочках быстро-быстро,
Пока спящими город слеп.
Видишь, я намечаю расстрел
Своей грусти разгромным огнем баллисты,
По навесной залпом артиллерийским,
Помоги мне держать прицел.
Даже если не хватит жил,
Я отрежу нити твоих отсутствий,
Я такая безудержная Рапунцель,
И под пятками - этажи.
Хорошо, что в подрамье щель,
Мне рассветный феникс заблудшей птицей
Из соседней вселенной поджег страницы.
Я рисую на них в золе.
Ты придумаешь позывной,
Два коротких и три мелодичных свиста,
Под ногтями краски, чернила, известь
И полуночный перегной.
А наутро откроют дверь,
Синусоидам тонких зарубок в камне
Поломает ребра хранитель камер,
Занеся в формуляр потерь.
И костяшками сбитых рифм
Я веревочным слогом цепляюсь в звездах,
И прологом в размашистый логос подпись:
"Ваша пленница замка Иф".
До тебя еще высоко,
Я болтаюсь, как в Иггдрассиле Один,
Как Шалтай со скорлупочно-хрупкой плотью,
В это звездное молоко.
Ты научишь меня летать,
Ты такой терпеливый, мой нежный ментор,
Я уже состою из твоих фрагментов
И владею искусством ждать.
Знаешь, я замышляю птиц.
По законам жанра таких не ловят
Колесо Сансары щадит героев,
Пропускает их между спиц.
Бог ведь тоже писал о нас.
Избежав клише и бульварной масти,
Он привел тебя и придумал счастье
Бог весьма неплохой фантаст.
И эпиграфом взял в роман,
Как Эль Греко плакал крестом поклонным,
Микеланджело гладил лицо Мадонны,
И перо заряжал Дюма.
Даже если сорвется план,
И добавят к сроку еще пол-жизни,
Мне прошепчет тихо: "Давай держись там"
Руновязь твоего письма
Запредельно-больших дорог,
Простыней натянутых на пороге.
Я - танцующий в пламени солнца Локи,
Замышляющий Рагнарёк
На распутице сквозняков
Облакам оттенка созревшей крысы,
А с меня довольно мессий и миссий -
Я тебе замышляю любовь.