"Тепло ли тебе, девица?" — Тепло.
"Легко ли тебе, красная?" — Легко.
Я думала, что лес не замело.
Я думала, что здесь недалеко.
Смотрела, подперев щеку рукой,
Как снежное взбивают молоко,
Как вьюга оседлала помело,
Как ветер многопалою рукой
Баюкает по веткам снегирят,
И стряхивает с хвои облака.
Я потерялась в днях календаря,
Хотя узлы вязала на платках.
Наверно, надо было привыкать,
Что редко за добро благодарят,
Что смех убила серая тоска,
А вены обескровила заря.
Скрипуче, как колодезный журавль,
Вздыхали половицы: "Уходи"
У мачехи моей недобрый нрав.
Отец недолго маялся один,
Ведь первым на селе был кузнецом.
А сводная сестра была дурна.
Могла бы — отдала бы ей лицо.
Тогда бы успокоилась она,
Нося в груди двухкамерный комок
Затмением состарившихся лун.
Она тайком упрятала в порог
Заржавленную швейную иглу,
Которой вышивала рябь холстин
Цветами и изломанностью лоз.
"Тепло ли тебе, милая?" — Почти.
"Легко ли тебе, девица" До слез.
Лишенная и дома, и семьи,
Забывшая, как пахнут пироги,
Сидела жизнь на краешке скамьи,
Оставив середину для других,
Задвинута в чулан, в последний ряд.
Лиловый дым от моли не спасёт.
"Молчалось тебе, дурочка? А зря.
Грустилось тебе, девица? И всё?"
Не надо звезд блестящих жемчугов,
Золотоносных жил, таких же кур.
У самых близких — помыслы врагов.
Они сейчас в тепле, а я в снегу
Наматываю слезы на кулак.
Заиндевела бисерная нить.
Я не замёрзла, хорошо и так.
А то — себя жалеть, других винить
Негоже. Скоро в лес придёт сестра.
Меж сосен пляшет огонек свечи.
"Тепло ли тебе, девица" — Жара.
"Легко ли тебе, девица?"
Молчит.