в этом чудном селе – в Леонтьеве,
поднялась над туманною далью заря,
застонало вдруг сердце в груди: «ничего себе!»,
всё, что прожито, вдруг оказалось не зря.
Посреди опустевшей души моей горницы
ты стояла, открыто от счастья смеясь,
ворковала забавно счастливою горлицей,
говорила с улыбкой: «ты видишь, я же нашлась!»