Я далека от индустрии театра и кино. А ведь это, театр и кино, и правда, стало в наше время индустрией! Теперь не заводы и фабрики "выдают на гора", теперь самая прибыльная индустрия - кино и театр.
Не считаю себя знатоком в этой индустрии, и потому рассуждаю, как простой обыватель.
Но от того, что в последнее время всё чаще на публике и в телешоу появляются разборки между обездоленными или одарёнными (от слова дары) родственниками, можно судить, что индустрия эта вовсе не бедная!
На днях с новой силой разгорелся скандал вокруг миллионного состояний ныне покойного Алексея Петренко. Его единственная родная дочь и больная жена остались "на бобах". А бобы, надо полагать, немалые: один съёмочный час покойного стоил 15 тысяч долларов. Со слов дочери.
Мне вспомнился Ленинград семидесятых, театр Ленсовета на Владимирской, куда мы студентами частенько ходили на спектакли. В числе известных и любимых публикой актёров театра был и Петренко. Особенно часто его использовали в пьесах Н. Островского. Всегда шли ему роли барина и купца.
С Алисой Фрейндлих можно было запросто столкнуться на Кузнечном рынке, а Боярский, Пузырёв, Дьячков иногда попивали пиво в уличном ларьке на Лиговке вместе с нашими студентами.
Всё было просто, артисты театров и кино не имели больших состояний. А главным их достоянием была известность, публичность, любовь зрителей. Потому и в общении они были просты. С днём рождения их запросто можно было поздравить в фойе театра, а на малой сцене, где молодёжь устраивала капустники, и поздороваться за руку, посмотреть глаза-в-глаза.
Но всё изменилось, наш театральный бомонд остался верен Станиславскому только в игре ролей. В остальном, образе жизни, стал подражателем Голливуда. И вознёсся на облака, подальше от зрителей.
Со временем это наложило свой отпечаток и на творчество. Причислив себя к "высшей касте", деятели кино и театральной индустрии перестали быть простыми людьми.
В погоне за финансовым успехом могут и с чёртом заигрывать: плясать на столе во время олигархических свадеб, по просьбе продюсера сыграть амурные сцены, например, царских особ. И не важно, что эти особы почитаются в канонических религиях как великие мученики.
За большие деньги можно вывернуть наизнанку и приврать: только бы заплатили!
А, как известно, переступив через свою совесть, человек обязательно с ней, совестью, встретится. И ох как больно она ударит, если не по самому человеку, то по его близким!
Не потому ли сегодня шквал судебных разбирательств захлестнул эфир, шоу программы просто взахлёб рассказывают и показывают эти скандалы. Зарабатывая тем самым и себе популярность.
Индустрия, чего уж говорить, с первых дней из молодых кинодеЯтелей делает кинодеЛАтелей.
Вспомнился совсем недавний случай встречи с киноиндустрией.
На отреставрированной набережной города Пскова, теперь названной Золотой, в районе Троицкого моста через Пскову снимался фильм. Ближе к вечеру во дворике нашего небольшого отеля "Золотая набережная" разворачивали свои причиндалы киношники.
Многочисленные операторы, режиссёры, костюмеры, их помощники и "носители" инвентаря сновали в узком проходе между домами, тесно прижатыми друг к другу.
Одного я чуть было не сбила с ног, открывая дверь гостиницы. То ли он был уже слаб на ногах, то ли я его не заметила под дверью, но на мой вопрос, какая киностудия снимает фильм, отхлёбывая из бумажного стаканчика очередную порцию энергонапитка, на ходу бросил:"московская".
Правда, только по голосу мне стало понятно, что это мужчина: в брюках-галифе, свободной рубашке, с огромным палантином на плечах и с хвостиком длинных волос на макушке, он и манерами походил на девицу. Таких, то ли девушек, то ли мужчин, было на площадке большинство.
Мимо нас проносили кабели и софиты, сновали с накинутыми от холода на плечи шарфами артисты второго план. По тому, что в массовке раз десять туда-сюда юркнул подросток-мулат, стало ясно, что фильм о Пушкине.
Что и подтвердилось на следующий день, когда о съёмках фильма с рабочим названием "Пушкин, виски и ..." рассказали туристы, днём ранее сидевшие в ресторане рядом с Сергеем Безруковым в Пушкиногорье.
Но я не об этом. Сидя за ужином здесь же, в ресторанчике "Русаков", из окна второго этажа, откуда открывается прекрасный вид на Троицкую башню и Троицкий собор Кремля, невольно наблюдали суету на набережной. Киношники до самого захода солнца снимали дубли.
Всем своим видом, вальяжностью, небрежностью, несмелой походкой, они подчёркивали, как им глубоко наплевать на людей, которые их окружают.
Так ли принято в киноиндустрии, или потому, что в этой сфере крутятся большие деньги, дающие им право не замечать людей, но и в голосе, и в глазах их читалось пренебрежение к простым смертным.
Угомонились они только ближе к полуночи. А ведь в отеле находились люди, приехавшие в этот красивейший город со всего света.
Проснувшись в первом часу ночи от грохота закрывающихся дверц грузовиков, перевозящих инвентарь, услышали и громкие голоса уже изрядно подвыпивших студийцев. Они заканчивали свой рабочий день, и плевать им на всех остальных!
Как-то в разговоре с одним фоторежиссёром тот признался. Какой ценой он попал в киноконцерн. И почему мужчины-киношники внешне напоминают женщин.
И становится ясно, почему сегодня на экранах кинотеатров, на подмостках сцен появляются "продукты с тухлятинкой". Как, например, фильм "Матильда".
Для этих людей стёрлись грани дозволенного, с первых моментов появления на съёмочных площадках из них делают нечто среднее, гермафродитов.
Думается, что и постоянное употребление на съёмочных площадках тонизирующих (или всё-таки энергетических?) напитков рождает в мозгу галлюцинации.
А зритель это принимает за действительность.