Бледнеет свет, стихает звук
над серостью безвольной,
вот меркнет серебристый круг
луны самодовольной.
Как волк вгрызается мороз
в фасады мрачных зданий,
впадает град в анабиоз,
презрев огонь желаний.
И только старенький фонарь,
скрипя на всю округу,
струит расплавленный янтарь
по замкнутому кругу.
На улице людей уж нет,
лишь пес – хромой гуляка,
но тут зловещий силуэт
соткался вдруг из мрака.
Куда спешишь ты, пилигрим,
что ищешь во вселенной?
Что в пейзажах скучных зим
прельщает взор надменный?
Но молчалив, угрюм, суров
посланник вечной ночи,
изогнута седая бровь,
сверкают грозно очи.
Взмахнул уверенной рукой,
и разыгралась вьюга,
и враз утратил мир покой,
и вздрогнул от испуга.
И воцарилась кутерьма,
и рыхлой, белой ватой
ложился снег, ворчала тьма,
выл ветер бесноватый.
В такую ночь забудь о сне,
о грезах, о надежде,
о ярком солнце и весне,
о том, что было прежде.
В урочный час душе твоей
не обрести покоя,
глядишь на пятна фонарей
с унынием изгоя.
Но лишь во мгле забрезжит луч –
благих небес посланник,
как вслед за стаей хмурых туч
умчится черный странник.