Ну что теперь, когда наших лет сорок,
осталось от былых твоих чар, где же
поклонников толпа, их глухой ропот,
где шалости твои, с кем твое сердце,
кто шлет стихи тебе, кто дарит вещи,
кто деньгами сорит – тебе все мало, –
твоей кто красотой ослеплен, кроме
тебя не замечает других женщин?
Похуже начались времена, нравы,
и кровь не горяча, и глаза тусклы:
как время ни цеди, вот она, старость,
а дальше ничего – пустота смерти.
Всегда была умна, наперед зная,
захлопнула сама у окна ставни.
Пока еще была молода, в силе,
подобрала себе дурака-мужа
такого, чтоб любил, помнил, чтО должен,
тебе – слуга послушный, отец – детям.
Богатством у тебя новый дом полон,
и будущность твоя хороша. Прочно
ты утвердила, счастье каким будет.
Не плачешь, значит, по временам юным,
не поминаешь тех, кто был ночь рядом.
Что ж, даже и такой я лишен мести,
чтоб пожалеть тебя, чтоб помочь как-то.