Посиди у меня на коленях
До прихода вечерней зари -
Пока тело, вернувшись из плена,
Красоту наготы не узрит.
Ослепленный мелодией света,
Оглушенный безмолвием слов,
Подожду, когда зов перевесит
Голос жестов из яви и снов.
И тогда по желанию жанра,
По призыву затей ремесла
Разожгу на палитре пожары -
Чем щедры так в закат небеса.
Кисть впитает в себя чистой сини,
Чтобы выразить глаз твоих глубь
Щеки – розовый цвет испросили,
Краски алой – блеск чувственных губ.
Подчиняясь руке геометра,
Выводила рука, горячась,
Сферы бедер и ног минареты,
Конус шеи с овалом плеча.
На холсте тело прятало тайны,
Но и то, что рвалось напоказ:
След тату, что у талии таял,
И колечко - в провале пупка.
Глаз ловил свет мазков в полусвете
И металась в смятенье душа:
От модели – к подтексту портрета,
Меж святой и меж той, что грешна.
…На женщин двух смотрел вновь и вновь.
И каждая – желанная до боли:
Одна из них – игравшая в любовь,
Вторая – наделенная любовью.