Голодом рвется последняя рвота безумных признаний, поспешных надуманных выкриков с плотью, выдохов с кровью, румянцем чахотным и лихорадкой встречая, будто собака тупая, забитая, холодом, пьяная в песни твои, картинах Дали, дали мои опоясаешь голосом сладким, как сладкими розгами, с ног твоих хладных спускаясь под травами, стоками, сплавами разных металлов, осколков болезненных чувств моих, я опадаю багряным рассветом у рук твоих
В полном бреду,но тут слово в бреду есть не бред, не ошибка, восходят ведь звезды не небе и я восхожу, но кометой, что в беспорядке лишь видимом, цикла от цикла ждет, тает кругами, гниет обоженная в скорости
важно не то, что когда, здесь лишь дело в наклонности наших с тобою магнитных полей, пусть через тысячи лет, но смешаюсь с тонущей твоей улыбкой. Пусть в цвете, пусть лишь сиреневой жилкой в ветвях, я тебя встречу и буду, буду подле тебя.