— Porta un posacenere, — крикнул подошедший к столику официант, обращаясь к тому, что кружил у входа. — Porta il posacenere con...
— Si', grazie, — ответил клиент.
Мужчина за столиком уже начинал очередную сигарету, пока человек, стоявший рядом, перекладывал себе на поднос пару мятых салфеток, кружку, в которой находились остатки остывшего кофе, и черепаху окурков, готовых просыпаться через края в любую минуту, хотя торчащими из нее фильтрами эта масса больше походила на ежа.
— Grazie, — еще раз повторил мужчина, когда новая пепельница оказалась на столе.
Он всегда пил кофе здесь и всегда садился на улице. Небольшой отклик волн, качающих лодки прямиком за его спиной. Круглый столик, плетеные стулья. Крепкий LM. Дым, льющийся вверх, подбрасываемый и закручиваемый ветром прямо над головой. Но даже этот дым не может перебить гнилье отлива.
Так начиналось каждое его утро.
А еще раньше…
По пути в кафе он встречает вечно сохнущие простыни возле одних и тех же окон. Небольшие мостики и гондолы. Несколько местных церквушек.
Венеция. Миниатюрность ее улиц делает фасады местных зданий творениями настоящих ювелиров времен «Рококо» и «Барокко». Опадающая отделка открывает вид на кирпичи, прятавшиеся там многие годы, словно напоминает о чем-то важном или же говорит о бренности даже самых крепких и стойких. Венеция. Сама по себе — отличное место. А когда опускается туман, она превращается в прямой прообраз блуждающих душ. Не удивительно, что со всей своей жизнью, он чувствовал себя здесь не менее уютно, чем в родном доме.
30 декабря
2018 г.