совсем устав, не шастая по краю,
не режа вены надписью "тебе",
я все теперь на свете отпускаю
и не приду уже домой в обед.
за мною очень много душ - голодных
до праведных и выспренных речей.
опять иду, обыденный, немодный
по следу ускользающих лучей.
ничто я в жизни не переиначу
и землю вкруг оси не поверну.
но я любил тебя, а это значит,
что вот, добью окурок и усну,
и там увижу розовое небо
и пару поцелуев на губах,
которые - как жизнь, в которой не был,
и смерть на расшатавшихся зубах.