Был страшен день
И ночь была страшна,
“Я вижу тень!
Мне показалось, вот беда.”
“Всё в доме стало оживать,
Я не привык вот так вот спать,
Стала чужой своя кровать,
Мне будет кто-то помогать?!”
Бежит прислуга, спотыкаясь,
Они не знают, что сказать,
Чтобы хозяин не ругался,
А дал тихонечко поспать.
“Ну сделайте же что–нибудь,
Ну уберите вон ту жуть,
Она мне не даёт уснуть,
Даже маленько прикорнуть!”
Меня сковал весь этот страх,
Я обречён бояться,
Я от него бегу на всех парах,
Главное не потеряться.
Психи и слюни,
Сопли и слёзы,
Плач 50-ти летнего нюни
И жалкие угрозы…
Хозяин спал,
Он плакал и кричал,
Кому-то угрожал,
Потом схватился за кинжал.
Дворник решил его будить,
И подошёл потормошить,
Вдруг крик и взмах,
Легко было его убить…
А Д’эриетон всё время спит,
И видит жутких тварей,
Что все умрут твердит
И бежит на них скорей.
Судья Первый.
“Размахивая влево, вправо,
Свой кинжал несчастный,
Ему никто не давал права,
Убивать непричастных.”
Судья Второй.
“Но он же вроде не в себе,
Какие могут быть тут обвинения?
Он убивал прислуг во сне,
Смотря на жуткие видения.”
Судья Первый.
“Во всём виновен Д’эриетон,
Он жалкий псих,
Сначала убивал, а что потом?!
Заставил смотреть на это других!”
Судья Второй.
“Жалкий псих – это вы,
Д’эриетон был не в себе,
Он оправдан, увы,
Месье Д'эриетон на свободе!”
Убийца!!!.....Тваааарь!!....В клетку его!!