* * *
Я не в тоске и не в хандре,
и не в унынье,
Но одиноко мне,
и грустно, и печально, -
Что грезилось
небесной нашей тайной,
Вдруг стало явным,
слишком явным ныне.
И эта явь меня вернула в бытие,
То бытие, которое так зримо,
В котором нет вопроса:
«быть иль нет?»,
В нем жизнь моя
летит куда-то мимо…
А та улыбка и слезинка,
будто вскользь
Стекает каплей с вечного заката,
Но крепче бьет она,
чем стопудовый гвоздь,
Мощней звонит стократного набата.
И нечем в мире,
вовсе нечем заменить,
Тончайшее ее благоуханье,
И бесконечна трепетная нить,
Соединившая мгновеньем два дыханья.