Вы когда-нибудь выходили из дома рано-рано утром на другой день после праздника, в тот именно час, который и не поймёшь: не то уже новый день наступил, не то старый ещё не кончился? Тихо кругом, пусто. Сор бумажный: обёртки от конфет и мороженого, кружочки конфетти, окурки и бог знает, что ещё валяется по тротуарам и проезжей части. Идёшь и слушаешь, как шаги твои глухо стукаются где-то у самых крыш каменных домов. По самым широким улицам, хоть вдоль, хоть поперёк ходи, хоть по диагонали. И ни души. Даже воробьи не чирикают. Тоже, небось, ошалели от шуму, грому, частушек-гармошек, голосов визгливых, грохота ВИА доморощенных, чахлого фейерверка в городском парке…
Глядишь: высоко на проводах воздушные шарики запутались. Один – красный – тусклый, сморщенный, головой вниз висит; второй – голубой – ещё бодрится, на тонкой нитке вверх тянется. Надеется…
Вдруг: цок… цок-цок… цок… – шаги неровные. Девчонка из переулка вывернулась. Молоденькая, косматенькая. Одна идёт, под ноги смотрит. То ли плачет, то ли что… Прошла – чуть не задела, а будто и не заметила. Одна в целом свете. А и не нужно ей сейчас никого, всех прогонит.
Кончился праздник, да уж и скорее бы совсем кончился! Тут услышишь: шорх, шорх – дворник где-то метлой заработал. Ну и вздохнёшь с облегчением: кончился праздник, снова жизнь начинается! А там, глядишь, и к следующему празднику готовиться нужно, ждать его да радоваться.
1987