Я принадлежу к поколению, окончившему среднюю школу
в 1966 году, когда по реформе, затеянной Н. С. Хрущёвым, 11-летнее
обучение заменялось 10-летним. Это означало, что таким, как я
15-16-летним предстояло за два года выучить то, на что нашим
старшим товарищам отводилось три.
Трёхэтажное здание школы, когда-то носившей имя Серго
Орджоникидзе, было небольшим, а выпускников из него выпорхнуло
одновременно 550 человек! Поэтому занятия проходили в две смены
и вторая смена оканчивалась в 9часов вечера.
В октябре 1965года, перед последним уроком мне понадобилось
в туалет, но внутри здания он был временно закрыт на ремонт. «На крайний
случай» был ещё туалет во дворе, но никто из одноклассников не захотел
составить мне компанию и идти пришлось одному.
Выйдя во двор и повернув за угол здания я увидел десятка два незнакомых
парней и понял, что это «шпана» с ближайшего посёлка.
Один из них остановил меня и что-то спросил, но я не расслышал вопрос
и переспросил: - Извини, я не расслышал. Повтори!
- Ты что, глухой? Тебя подлечить? - сказал здоровяк и мгновенно нанёс мне
кулаком удар в лицо, от которого я отлетел к стене школы, но не упал.
Тут же подскочили ещё трое или четверо парней и стали охаживать меня
кулаками и ногами слева и справа. Мозги мои в те мгновения работали
исключительно чётко. Я старался прикрывать лицо и живот. Мысль была всего
одна: - Только бы не упасть!
От удара ногой у меня оказалась перебита фаланга большого пальца на
левой руке и я непроизвольно вскрикнул: - Ой, не бейте меня! Не бейте!
- Тихо! - прошипел здоровяк и его приятели на миг прекратили избиение.
Двое придвинулись ко мне поближе, но я резко взмахнул обеими руками, отбросив
их в стороны и рванулся ко входу в школу. Один из нападавших пытался
подставить мне подножку, но я перепрыгнул и, рванув дверь, промчался на третий этаж.
После уроков, когда я с двумя одноклассницами шёл домой, услышал за спиной:
- Это тот?
- Тот!
- Может ему ещё добавить?
- Да ладно, хватит...
Дома родители сказали, что этот случай так оставлять нельзя и поехали со
мной в милицию. Из милиции меня отправили в районную поликлинику, где
мне наложили гипс на палец. Жевать после избиения я не мог ближайшие
2-3 дня. Отец почти полгода после этого ходил вечерами встречать меня во
дворе школы и провожал домой. Так было спокойней и девчонкам-одноклассницам.
Милиция нашла хулиганов через три недели. Внешности их я не запомнил, но
у одного было пальто точно, как моё.
Следователь предлагал встречу с этой шпаной, чтобы они извинились, но я
сказал, что с меня и одной встречи хватает...
У этой истории вышло забавное продолжение. Чтобы разгрузить
поликлиники во время вступительных экзаменов летом 1966,
«Горздрав» разрешил будущим абитуриентам пройти медкомиссию
согласно форме №286 ещё до нового года.
В коридоре поликлиники, пока двое 11-классников спорили, кому заходить
в кабинет, я прошмыгнул мимо них и на мне дневной приём
был окончен. Они пригрозили меня побить на улице, но я ушёл из
поликлиники через запасной выход, а парни ещё долго ждали снаружи.
Прошёл месяц, в течение которого я опасался встречи с ними, но успел завести
новых знакомых среди 11-классников. Двух Юр, один из которых
стал позже известным кинорежиссёром, а другой — журналистом.
Настал мой день рождения. Приехали друзья детства, а из девчонок были
только соседские сёстры Таня и Наташа.
После того, как я с девчонками проводил друзей, девушки предложили
прогуляться по заснеженному району и затащили меня в квартиру своих
приятелей 11-классников, где я встретился с парнями, от которых
удрал в поликлинике. Они заставили меня, уже изрядно выпившего за свое
16-летие, выпить с ними стакан вина, а когда узнали, что я
«на короткой ноге» с двумя Юрами, произнесли: - Ну, ты — везунчик!
Я согласился с парнями, поскольку первый раз мне повезло в октябре,
что не упал, а второй раз, что встретился с ними при таких обстоятельствах...