Из-за пазухи снежинки сыпал ветер в наши сны и раскрашивал картинки белым инеем зимы.
Мы посапывали сладко под прелюдию луны. А в саду росли из снега многослойные холмы.
У камина ель сидела в ожерельях-жемчугах и, покачиваясь в кресле, ожидала Рождества.
За окошком рассыпалась серебринками пурга. Вся природа наряжалась в предвкушеньи волшебства...
Томно, нежно в колокольцах заискрилась тишина. На столе говели свечи и мерцал бокал вина.
За гардинами, под шляпой, на бочок прилег сверчок. Лишь заснуть не мог от страсти, в канифоль вонзясь, смычок.
И в часах ютилась полночь, ангел стрелками вертел, где минуты, фу ты ну ты, растворялись в темноте.
Снеговик, одетый в шарфик, героически потел от ночного канделябра, не отбрасывая тень...
В плед укутаны тревоги, спит младенец баю-бай. Под звездою вифлеемской сердцу снится вечный рай.
В январях заиндевевших - вишней алые уста, и душа белее снега - невесома и чиста...
Из-за пазухи снежинки сыпал ветер в наши сны и раскрашивал картинки белым инеем зимы.
Мы посапывали сладко под прелюдию луны. А в саду росли из снега многослойные холмы...
У камина ель сидела в ожерельях-жемчугах и, покачиваясь в кресле, ожидала Рождества.
За окошком рассыпалась серебринками пурга. Вся природа наряжалась в предвкушеньи волшебства...
05/01/2019