Мир зародился внезапно. Сперва - шутя.
Вечной любовью и болью бескрайней начат.
Боль - золотое, изнеженное дитя.
Каждый растит, колыбелит свою, и плачет.
Больно бывает рабу и его царю,
но относительны боль и беда лихая.
Больно ли солнцу, когда на него смотрю?
Больно ли воздуху, если его вдыхаю?
Больно ли лисьему уху, когда в бору
с болью внутри я срываюсь на си-бемоле?
Больно ли уху рапана, когда ору
о нелюдской, бессловесной, о рыбьей боли?
Больно ли мандарину, когда к губам
дольку подносим, и рвём золотые спайки?
Режут пространство крылом, и неясно нам,
больно ли ветру ломаться о крылья чайки.
Как неземной тишине от бездарных слов,
если она их, немая, не знала сроду?
Больно ли пеплу с остатками детских снов...
В воду его, горемычный, конечно в воду!
Меж четырёх, безразличных на вид, стихий
маешься болью, от боли оглохший, выше ж -
бездна немая. И очень болят стихи,
если подолгу ты их никому не пишешь.
Больно о Тайном,
а правду изречь нельзя!
Больно ли Богу, когда поминая всуе,
мы его будим, молитвой раскрыв глаза,
имя его на зыбучем песке рисуем?
Былью ли, небылью стану, не важно мне,
здесь, на земле. Но в печальной Его юдоли,
там, где над Небом Седьмым, есть Восьмое Не...
боли бы только поменьше, поменьше боли.