Кремль звенел колоколами.
Кремль звенел колоколами.
Звёзд рубиновое пламя –
с каждой башни лился свет
как из прошлого привет.
Грановитая Палата
царской утварью богата.
И Царь-Колокол… «Мой Бог!
Кто отлить такое смог?»
Красной площади брусчатка,
каждый камень гладкий-гладкий.
Ваня всё запоминал,
восхищенья не скрывал.
На собор глядел Успенский
очарованно, по-детски,
и с улыбкою сказал:
«Где-то я его видал…
аль во сне красивом, может,
в Граде нашем был похожий…»
С ощущением таким,
видно, был он не один.
Конь на месте всё топтался,
на народ глядеть боялся.
Показалось и ему,
непонятно почему,
что он был здесь не однажды,
а, по крайней мере, дважды.
И кого он мог спросить,
чтоб сомненья разрешить?
«Возвратишься, будет память,
не забудешь, где был с нами, –
Сеня фотоаппарат
Ване отдал, – будешь рад.
Нажимай на эту кнопку.
Получилось? Вот как ловко!
Будет время, поглядишь,
с тем, что видел, сам сравнишь».
Научился Ваня быстро,
вспышки сыпались, как искры.
Он подарку так был рад –
щёлкал, щёлкал всё подряд!
Дождь пошёл, сгустились тучи,
Ваня Ксене нахлобучил
свой колпак: «Чтоб не мочил!»
Дождик всё сильнее лил.
«Так давайте же спасаться,
все за мной, скорее, братцы!»
И в Собор вошли пустой,
дверь закрыли за собой.
Тишина кругом, иконы…
Колокольцев перезвоны
возвестили шесть часов…
«Я уже поспать готов, –
Кузя тихо промяукал, –
здесь тепло и очень сухо», –
и улёгся на бочок
на скамейку, в уголок.
Горбунок остался с Кузей,
чтоб стеречь миры иллюзий.
Остальные – к алтарю,
он похож был на зарю.
Подходили молча, тихо.
Ксеня, вовсе не трусиха,
но немножечко дрожа,
Сеню за руку держа,
подошла к иконе главной.
Всё в новинку было, странно.
Ваня крестик свой достал
и его поцеловал,
помолился, окрестился,
низко, в пояс, поклонился,
восковую свечку взял.
Огонёк её сиял…
И казалось им, что в Храме,
омываемом дождями,
мир совсем-совсем иной,
чем остался за стеной.
Как мы в мир другой ступили?
Нужно было возвращаться.
Все за мной, готовы, братцы?
И закрыли тихо дверь…
Боже, хоть глазам не верь!
Площадь будто бы и та же,
но дома одноэтажны…
А повозок, а людей,
запряжённых лошадей!
И одеты, как Ванюша:
колпаки по самы уши,
да в кафтанах, в сапогах!
«Неужели планам крах?
Ничего мы не успели,
планов было на неделю!» –
сокрушалась Ксеня. –
Ой! Это кто передо мной?» –
«Это слон, из цирка, значит.
Не гляди так, я заплачу, –
Сеня руку Ксени взял. –
Что за крах, какой провал?» –
«Вроде просто в Храме были.
Как мы в мир другой ступили?
Никаких тебе ворот…
Всё совсем наоборот!» –
«Никаких наоборотов, –
рассмеялась Фея, – что ты!
Не горюй, смотри сюда.
Сказки время, господа!»
Ваня молвил: «Да, везенье –
в Граде Стольном в воскресенье!
Можно даже с цирк сходить». –
«Ой, Ванюша, как мне быть?
Понедельник завтра, в школу…
День казался мне весёлым.
А теперь… Ну, как же быть?
"Сарабанду" мне учить…» –
«Ты её уже учила.
Погляди, как раньше было –
двести-триста лет назад.
Всякий был бы видеть рад.
По истории получишь
десять с плюсом». – «Ты не шутишь?» –
«И расскажешь в классе то,
что не может знать никто».
И пошли друзья все вместе
изучать Москвы поместья
и купцов особняки.
А дороги нелегки…
Прилетел Конёк с известьем:
«Мы как раз в том самом месте,
где родился ты и жил,
Стольный Град где посетил.
Не почудилось нам, Ваня,
мы с тобой здесь были ране.
Как забыть ты мог котёл?
Ты ж взведён был на престол
после жаркого купанья!
Раньше царь был – наказанье!
Жаль, сварился в кипятке,
в кипячёном молоке».
Да, на праздник мы попали
Ночь, а площадь веселилась,
и толпа не расходилась.
Пел весёлый скоморох,
в песне слышался подвох.
Про злодея-воеводу
он рассказывал народу,
и о происках бояр,
о царе, что глуп и стар.
А театр марионеток
и для взрослых, и для деток,
где Петрушка правил бал,
а народ вокруг плясал!
«Да, на праздник мы попали.
Вы такого не видали», –
Ваня крендель разломал,
по кусочку всем раздал.
«А для Ксении подарок.
Вот Петрушка, очень ярок:
в красной куртке да в лаптях,
да в сиреневых портках».
Как моя марионетка,
как Пиноккио в жилетке.
Будет друг ему теперь…
Где домой найти нам дверь?» –
грустно Ксения сказала.
Ночь тихонько уплывала,
дело близилось к утру…
«Да, тебе не по нутру,
время наше, день вчерашний –
для тебя ненастоящий». –
«Фея, как-нибудь сумей
нас вернуть домой скорей!» –
«Ничего нет в мире проще.
Попрощайтесь…» Миг – и площадь
вдруг исчезла навсегда.
Дом. Течёт с небес вода,
снег покрыл траву осенний,
небо в тучах. «Быстро в сени
и быстрей, бегом в кровать.
Это ж надо так устать!»