“У будильников – добрые лица...” –
говорил часовщик Челентано.
Ну а мой – добела раскалится,
разозлится, пока я не встану.
Бедный мой, укрощенье строптивой
не даётся железному сердцу,
сколько лет заведённым мотивом
прозвенел, но сейчас не усердствуй!
В сновиденьях гуляю теперь я –
неприличная роскошь каникул.
Очиняя поэтские перья,
я в преддверие ритма проникла.
...И, дробя тишину на секунды,
пробирается мерной походкой
к часу икс по привычке паскудной.
Но неделю молчит доброхот мой.